— Пожалуйста, отпустите меня!

От этих слов гнев его мгновенно испарился. Но за все золото мира он не согласился бы теперь отпустить ее.

— Иди ко мне.

Обняв за талию, он прижал ее еще крепче. Она уперлась руками в его грудь, но Джейк уже знал по опыту, что протест ее будет коротким и слабым. И точно, через минуту она склонилась к нему на грудь.

— Я никогда не делала ничего подобного, — прошептала Дэнни, всхлипывая.

— Я надеюсь.

— Теперь я распутная?

Погладив ее, он взял в руки ее голову и заглянул в глаза:

— Ты — сама невинность.

Она улыбнулась, вновь пробудив всю силу его желания.

— Вы многих женщин целовали?

— Странный вопрос! По-моему, не время говорить сейчас о других женщинах.

— Просто вы очень умелы в этом, а мне... а я... ничего не умею.

Джейк погладил ее шею, потом прижался губами к ее лбу, чтобы сдержать смех.

— Если человек хочет хорошо владеть чем-то, ему нужна практика, — сказал он, преодолев вспышку смешливости. — Ты хочешь научиться всему для меня?

— Для того, кому я захочу дарить поцелуи.

— Мисс Сторм, если я когда-нибудь застану вас за этим занятием с кем-то другим, я за себя не ручаюсь.

Она слабо улыбнулась, и он целовал ее крепко и долго, про себя решив, что ее учителем будет только он один. Ее тонкие руки обвили его шею, и рот раскрылся в приглашении. Она была теплой и сладкой, и Джейк не знал, как сдержать себя. Ему казалось, что теперь в жизни у него будет только одно бесконечное желание — растворяться в ней вновь и вновь.

Он снял с нее рубашку, и они стояли в лунном свете, тесно прижавшись друг к другу. Джейк целовал и гладил ее, исследовал каждый дюйм ее тела своими руками и губами. И она стала отвечать ему тем же, дрожащими руками дотрагиваясь до него, скользя пальцами по плечам, груди и бедрам.

Он положил Дэнни на постель, и все началось снова, с еще большей страстью. Каждый ее вскрик подводил его к краю блаженства, каждый сладчайший поцелуй вызывал новую волну желания. Они вместе достигли вершины наслаждения.

Джейк еще долго держал ее в объятиях, лаская шелковистые волосы, целуя глаза, находясь в состоянии восторга от ее любви.

Такого он не испытывал никогда в жизни. Это было слияние душ, а не только тел.

Она заснула в его объятиях, и как он ни старался уговорить себя уйти, сделать этого не смог.

Слабый шорох разбудил Дэниэллу на следующее утро. Она подняла голову как раз в тот момент, когда дверь в комнату тихонько закрывалась. Солнце пробивалось сквозь шторы. Она чувствовала усталость во всем теле. Боже праведный, какой ужас! Стыд и отчаяние овладели ею при воспоминании об этой ночи.

Еле слышный храп привлек ее внимание. Замерев, она надеялась, что это только в воображении, но, повернув голову, поняла, что Джейк не только всю ночь занимался с нею любовью, но и после этого не ушел от нее, а оставался в ее постели. Значит, одна из сестер, зайдя позвать ее на завтрак, обнаружила его спящим рядом с ней! Только этим можно объяснить шорох и осторожное прикрывание кем-то двери.

— О Господи, — прошептала Дэнни и осторожно сползла с постели.

Джейк вздохнул, потянулся и отбросил одеяло. Волосы у него были взъерошены, на щеках отросла щетина, и был он совершенно голым. Дэнни быстро накинула пеньюар, чтобы прикрыть собственную наготу.

— Который теперь час? — пробормотал он.

Дэнни бросила взгляд на часы:

— Восемь... восемь пятнадцать.

— Однако!

— Почему вы в моей постели?

Он взглянул на нее, и сонный блеск в его глазах заставил ее сердце учащенно забиться.

— А ты не знаешь почему?

— Но я никак не ожидала, что вы останетесь здесь.

Нахмурившись, он обвел взглядом комнату:

— Я тоже.

— Так... — невнятно пробормотала Дэнни, стараясь не смотреть на его обнаженный торс и на темные волосы, так восхитительно щекотавшие ее грудь ночью.— Полагаю, мне пора одеваться к завтраку.

Вместо того чтобы вежливо отвернуться или, что еще лучше, уйти, он заложил руки за голову и бесстыдно наблюдал за ней.

— Не буду мешать тебе. Одевайся.

— Я бы предпочла, чтобы вы ушли.

— Да? А я бы предпочел остаться.

— Я не собираюсь одеваться на ваших глазах, шериф, так что можете спрятать свою ухмылку подальше, — рассердилась она.

— Что я слышу? А как же ты собираешься одеваться каждое утро, когда мы будем жить вместе? К тому же я не успел как следует рассмотреть тебя ночью.