— Да уж! — Снейп помнил, каких трудов стоило привести её в порядок после пожара, вызванного дьявольским огнем.

— Кроме того, я побоялась применять слишком сильные заклятия, потому что камни от стен и щепки от двери могут полететь внутрь и поранить мальчика. Я еще и поэтому решила побеспокоить вас — мне пришло в голову, что если придется ломать дверь, то один из нас мог бы попробовать прикрыть мальчика щитовыми чарами. Не знаю только, как их послать внутрь неизвестно какого помещения.

Снейпу показалось, что МакГонагалл чувствует себя неловко из-за того, что ей пришлось просить помощи у директора там, где дело касалось ученика её факультета.

— Вы правильно сделали, что пришли ко мне, Минерва, — успокоил он её. — Я давно хотел поближе узнать этого мальчика — вот и представился случай.

Наконец они пришли в коридор с гобеленом Варнавы Вздрюченного на седьмом этаже. Перед запертой дверью в выручай–комнату толпилась половина Гриффиндорцев. Всем было интересно, чем кончится дело; несколько мальчиков довольно шумно спорили, будет ли директор взрывать дверь или нет.

Снейп откашлялся и громко произнес:

— Отбой через полчаса.

Ученики притихли и нехотя начали расходиться.

— Где те девочки? — спросил он у МакГонагалл.

Та молча кивнула на двух подружек, стоявших около двери. Поймав взгляд директора, они сразу же перестали хихикать и покраснели.

Снейп подошел к притихшим девчонкам и выжидательно посмотрел на них. Ему не потребовалось даже ничего спрашивать: они сразу же опустили головы и начали торопливо бормотать, что «они не хотели» и «больше не будут».

— Надеюсь, вы действительно больше не будете, — сурово сказал директор. — Если по вашей вине нам придется ломать стену в выручай–комнате, ваши родители непременно будут извещены об этом. Минус пять очков каждой.

— Вы очень снисходительны, директор, — сердито сказала МакГонагалл. — Я вычла у каждой по пятнадцать очков.

— Итого двадцать, — подытожил Снейп. — Думаю, если вам еще придется прополоть Хагриду пару грядок с плюющейся морковью, то вы хорошо запомните, что дразниться нехорошо. А сейчас — марш в спальню! — велел он пристыженным ученицам.

Те понуро побрели к себе в спальню, а два профессора некоторое время молча стояли перед запертой дверью, ожидая, пока все ученики уйдут из коридора.

— Что ж, попробуем уговорить его открыть дверь, — задумчиво протянул Снейп. Он поднял свою волшебную палочку:

– Expecto Patronum!

Серебристая лань, появившаяся из палочки, грациозно прошла через стену и оказалась в выручай–комнате. Снейп не отрываясь смотрел на каменную кладку, но словно не замечал её. Его внимание было сосредоточено на том, что видел его патронус.

Тедди сидел на полу в небольшой комнатке, обхватив колени руками и положив на них подбородок. Темно–русые волосы падали ему на лоб, длинная челка почти закрывала глаза. Он не отрываясь смотрел на приближающуюся лань, распространявшую вокруг себя серебряное сияние.

Когда лань подошла достаточно близко к мальчику, она вдруг начала скакать перед ним, изображая какое-то подобие танца. Снейп никогда не пытался заставить своего патронуса вести себя так игриво, и теперь не был уверен, что прыжки лани не выглядят нелепо. Но Люпину это представление явно нравилось. Он откинул волосы со лба, поднял голову и начал улыбаться. Улыбка очень украшала его довольно обыкновенное, ничем не примечательное лицо. Мальчик был рад такой неожиданной компании; он протянул руку и поманил лань. Она подошла поближе, и Тедди попытался погладить её. Но его пальцы прошли сквозь тело лани, ощутив лишь едва заметное тепло.

— Ты не настоящая… — разочарованно протянул он.

Лань возмущенно топнула ногой и раздула ноздри. Она сделала несколько шагов назад, и Тедди встрепенулся:

— Постой!.. Я не хотел тебя обидеть!.. Конечно, ты настоящая — просто ты другая, да?

Лань кивнула и снова приблизилась к нему.

— Какая ты красивая! — восхищенно прошептал Тедди. — Совсем как она…

Снейп насторожился. У него возникло подозрение, что вредные девчонки — не единственная причина, по которой мальчик решил спрятаться ото всех.

— И ты такая же серебристая, как её волосы, — вздохнув, продолжил Люпин.

Профессор вдруг вспомнил, как Гарри в один из недавних визитов рассказывал ему о своих родственниках. Упомянул он и Тедди, к которому относился почти как к собственному сыну. Тогда Поттер сказал: «Эти мальчишки такие смешные! Тедди, например, воображает, что всерьез влюблен в Виктуар. А ведь ему всего только двенадцать!»

Виктуар, дочери Билла Уизли и Флёр, было на три года меньше, чем Тедди. Снейп видел её лишь однажды, когда она была совсем маленькой, но довольно хорошо знал её мать. Даже такой нечувствительный к женским чарам человек, как он, понимал, что Флёр необыкновенно хороша собой, а кровь вейлы делала её вдвойне привлекательной. И если дочь Флёр унаследовала хотя бы половину красоты своей матери, то не удивительно, что Тедди влюбился в неё.