— С чего вы это взяли? — осведомился директор. — Разве профессор Майстейл имеет привычку хранить в кабинете некачественные ингредиенты?

— Конечно нет! — возмущенно фыркнула Майстейл, но Снейп взглядом дал ей понять, что ждет ответа от Лили.

— Не знаю, сэр, — задумчиво ответила та. — Мне показалось… Во всяком случае, это выглядело именно так. А вы думаете, такое невозможно? — с искренним интересом спросила она.

— Я думаю, что в субботу в восемь вечера вы придете ко мне в подземелье и я назначу вам наказание, — холодно осадил её Снейп. — Ничто не дает вам права неуважительно относиться к вашим учителям, так что вы должны извиниться перед профессором Майстейл и привести класс в порядок после ваших… «экспериментов». Без помощи волшебства, разумеется. Элеонора, проконтролируйте пожалуйста, — попросил он Майстейл.

Та озадаченно посмотрела на директора:

— Разве вы не будете выяснять, что она варила?

— Я думаю, это не принципиально, — ответил Снейп, поймав умоляющий взгляд Лили. Он не очень любил Майстейл, считая, что для хорошего специалиста по зельям у неё слишком мало фантазии, и не собирался способствовать удовлетворению её любопытства. — Девочка будет наказана за свой проступок — этого достаточно. Всего доброго, профессор. И, пожалуй, проверьте, не забродил ли сок бешеных огурцов; это действительно в некоторых случаях может приводить к взрыву смеси.

Выпроводив недовольную Майстейл, Снейп повернулся к портрету Дамблдора.

— Вы ведь наверняка интересовались детьми Поттера, Дамблдор, — сказал он. — Что вы о них думаете?

— А разве ты еще не составил о них собственного мнения? — удивился Дамблдор.

— У меня было для этого не так уж много возможностей, — объяснил Снейп. — Это ведь вы можете свободно перемещаться с портрета на портрет и наблюдать за всем происходящим в замке, не привлекая ничьего внимания, а у меня масса других, гораздо менее увлекательных дел.

Дамблдор улыбнулся:

— Ну, если тебе интересно мое мнение, то в них течет кровь истинных гриффиндорцев.

— Девочка учится на Равенкло, — напомнил Снейп, но Дамблдор только пожал плечами.

— Мы с тобой оба знаем, Северус, что выбор факультета не всегда однозначен. Ты ведь видел, что запугать Лили не так легко.

— Да уж, — усмехнулся Снейп, — чтобы не бояться директора школы, нужно иметь отважное сердце. Вот профессор Долгопупс до сих пор предпочитает не встречаться со мной лишний раз.

— Причина не в страхе, ты знаешь это, — мягко сказал Дамблдор.

— Да… — Снейп слегка потёр левую руку в том месте, где под рукавом мантии скрывалась Темная Метка. — Так что же Поттеры? — снова спросил он.

— Мне нравится Джеймс. Он похож на отца, а я всегда симпатизировал Гарри. Но тебе, без сомнения, будет интереснее Альбус–Северус. Очень рассудительный и сдержанный мальчик. Тебе будет приятно учить его, я уверен. Забавно, что он дружит со Скорпиусом Малфоем. А об их сестре ты наверняка уже составил собственное мнение, не так ли? Ты ведь уже начал вести у нее уроки.

— Да, очень приятная девочка.

Снейп на минуту замолчал, задумчиво глядя на проплывавшие за окном кабинета облака. Он вспомнил, как пять лет назад Лили Поттер вошла в Большой зал Хогвартса: худенькая девочка с зелеными глазами и длинными рыжими косичками. Со своего места за преподавательским столом он мог хорошо видеть, как она с любопытством оглядывает зал и на ее лице отражается радость узнавания. Наверняка родители рассказывали ей о Хогвартсе, как он сам когда-то рассказывал о школе Лили Эванс. Когда подошла ее очередь распределяться, Снейп был уверен, что шляпа отправит ее на Гриффиндор, как и всю ее семью. Но шляпа, чуть помедлив, произнесла: «Равенкло!», и Лили, явно удивленная не меньше, чем директор, прошла к столу своего будущего факультета. С тех пор он периодически видел ее то в Большом зале, то в коридорах замка и слышал от преподавателей, что девочка отлично учится и пользуется уважением у сверстников.

Тихое покашливание Дамблдора вывело его из задумчивости.

— Я так и думал, что ты обратишь на нее внимание, Северус.

— Она не похожа на Поттеров, — продолжил Снейп. — Мне кажется, что в ней есть глубина и тонкость восприятия, и ее мужество порождено не горячностью, а рассудком. Я видел, как она работает на моих уроках: без спешки, очень спокойно. Это спокойствие вводит противника в заблуждение и заставляет раскрыться. Она все быстро схватывает и глубоко усваивает, Дамблдор. На мой взгляд, это идеальная ученица: ум без заносчивости, смелость без безрассудства, дисциплина не из покорности, а из сознания ее необходимости — что может быть лучше?

— Ты не так уж мало знаешь о ней, Северус, — с улыбкой произнес Дамблдор. — Похоже, она произвела на тебя сильное впечатление.

— Просто я веду у нее уроки и имел возможность познакомиться с ней поближе, — пожал плечами Снейп. — У девочки действительно много достоинств.

— И в их числе ее сходство с Лили Эванс, не так ли? — голос Дамблдора звучал почти ехидно.

— Это не имеет значения, — бросил Снейп. Он взял со стола несколько непрочитанных писем и направился к двери.

— Будь осторожен, Северус, — сказал ему вслед Дамблдор, — эта девочка может ранить твое сердце.