— Не думаю, что тут дело лично в Клод. На ком бы Рей ни женился, это отодвигало Глэдис в сторону, ущемляя ее права на наследство. Главным образом, именно это выводило ее из себя, ну и еще то, что Реймонд выбрал Клод, которая, по ее понятиям, совершенно не соответствовала этой роли.

— А она не соответствовала?

— Не думаю, что все упиралось только в это. — Эдит сделала паузу, словно взвешивая свои слова, затем снова заговорила: — Реймонд ладил с ней, Клод устраивала его в роли жены.

Долли было больно это слышать. Она искала подтверждения, что ее сестра была любима, любима человеком, который был ее мужем, а с другой стороны, червь ревности к прошлому Реймонда уже заполз ей в душу.

— А как вы думаете, она действительно не соответствовала? — Вопрос прозвучал несколько более резко, чем ей хотелось бы, но все оттого, что она старалась прикрыть словами свое смущение при мысли о любви Реймонда.

Серые глаза прямо посмотрели на нее.

— Во-первых, я старалась помочь ей в том, что считала ее обязанностями по отношению к мужу. Я думала, под моим руководством она добьется успеха на этом поприще, но чем больше я старалась руководить, тем больше Клод отдалялась от меня. И в конце концов я поняла, что только врежу ей своей настойчивостью. Не то чтобы я совсем отказала ей в поддержке, Долли. Просто мне стало ясно, что мои усилия напрасны, поэтому я предоставила ей самой разбираться со своей жизнью. — Она пожала плечами. — Я ведь тоже не могу измениться и стать другой!

Долли обдумывала слова Эдит и ее позицию по отношению к Клод. Быть свекровью, наверное, не простая задача, к тому же ее сестра, по-видимому, никак не могла воспринять стиль жизни, установленный в замке.

— А что вы считали ее главным качеством? — спросила Долли.

— Вы с ней совершенно разные, как вода и пламень. Я бы никогда не могла вот так беседовать с Клод.

— Почему? — настаивала Долли.

Эдит задумалась.

— В ней было что-то эфемерное, не от мира сего.

То же самое говорил Реймонд.

Эдит покачала головой.

— Она была очень скрытная. Похоже, до замужества она вела замкнутую жизнь. — Эдит сделала паузу. — В отличие от тебя, Долли, и той уверенности, что в тебе присутствует и заставляет поверить, что ты можешь добиться всего.

Долли не стала спорить. Она всегда смотрела жизни в лицо и видела вещи такими, какие они есть. Но порой это было нелегко, например встретиться лицом к лицу с Реймондом сегодня утром. Пожалуй, ее характерной чертой скорее была сильная воля, нежели уверенность.

Помолчав Эдит добавила:

— Ты не должна думать, что Клод была исключительно несчастна здесь. До рождения Лилиан, я думаю, ее вполне удовлетворяла жизнь с Реймондом, которая, во всяком случае со стороны, выглядела вполне счастливой для них обоих.

— Послеродовая депрессия — тяжелое заболевание, — резко сказала Долли, не желая углубляться в обсуждение этой любви. — И та няня, что вы подыскали, оказалась не очень симпатичной, — добавила она, надеясь, что Эдит наконец сдернет покров с прошлого.

— Я рассчитывала, что она привнесет стабильность. — Мадам Дадье сокрушенно покачала головой. — Это правда, я только усугубила ситуацию.

— А Глэдис довела ее до логического конца, — невольно вырвалось у Долли. Она старалась отыскать какую-то неувязку в рассказе Эдит, остерегаясь полностью довериться ей. — Почему Глэдис хотела, чтобы Мэриан заняла место Клод, если для нее не имело значения, кто будет женой брата, и она заранее уже ненавидела ее?

— Глэдис всегда руководила Мэриан, — последовал ответ. — Думаю, подсунув подругу Рею в жены, она хотела утвердить свою победу над братом. Но теперь с этим покончено.

Разве? Глэдис, по мнению Долли, не из тех, кто так просто сложит оружие. И вопрос о месте Мэриан в жизни Реймонда вовсе не отошел в прошлое.

— Почему вы так уверены? — спросила она.

Эдит с любопытством уставилась на нее.

— Как? Разве ты не понимаешь, что сама ускорила развязку?

Разумеется, я приложила руку, подумала Долли со скрытым удовлетворением.

— Вы хотите сказать, что я разбудила спящую собаку?

— Всех сразу, — кивнула та. — И назад хода нет.

Еще один поворот.

— Глэдис сегодня утром уехала из Кресси, — продолжала Эдит, и ее подавленный тон привел в замешательство Долли. — Теперь ей придется заняться своей собственной жизнью, а не жизнью брата. Он больше не потерпит ее вмешательства.

Вот это новость!

— Он выгнал ее из замка? — спросила она, гадая, когда же это произошло: утром или до того, как он пришел к ней ночью.

— Все к лучшему, — кивнула Эдит. — Для них обоих. Но я потеряла дочь. — Она наклонила голову, и ее лицо исказила печальная гримаса. — Как трудно быть матерью.