— Надеюсь, у меня их несколько, этих репутаций! – вспыхнул Рабастан, которому совсем не хотелось предстать перед подругой в невыгодном свете. – И я собираюсь в ближайшее время избавиться от всех своих пороков!

— Что вы говорите, виконт де Вальмон! – иронично прищурилась Белла.

— То, что слышите, дражайшая маркиза де Мертей!!

— Люди, подобные вам, меняются только в худшую сторону! – заявила Беллатрикс.

— Вы судите по собственному опыту? – осклабился младший Лестрейндж.

— Дракон тебя пожри, Раба! Что на тебя нашло? Вы вправду собираетесь пожениться?! – воскликнула ведьма.

— Да!! – единогласно ответили влюбленные и снова счастливо засмеялись. Пожирательница упала в кресло и страдальчески закатила глаза.

— Рокси! – эльфийка тут же явилась на зов. — Принеси мне валерьянки, — слабым голосом приказала мадам Лестрейндж, — и попроси хозяина спуститься. Это очень важно.

— Кстати, позвольте представить вас друг другу, — спохватился Рабастан. – Мисс Полина Прюэтт, — он нежно улыбнулся и притянул девушку к себе, — а это, — Лестрейндж махнул рукой на Пожирательницу, — жена моего брата.

— Беллатрикс Лестрейндж, урожденная Блэк. Полагаю, вы обо мне слышали, — процедила ведьма; деверь начинал хамить, и Белла снова ощутила себя «в своей стихии». – Доброе утро, Родольфус! – холодно кивнула она вошедшему в гостиную мужу (при виде вымазанной физиономии супруги Руди тихо ойкнул). – Полюбуйся, что у нас тут творится.

— Что такое? Раба соблазняет чистокровных девственниц? – Полина покраснела, а младший Лестрейндж заржал, но тут же осекся, вспомнив о намерении бороться со своими дурными наклонностями. – Мы это, кажется, уже проходили — не так ли, братец? – ехидно спросил Родольфус.

— Да хватит тебе прошлое ворошить! В этот раз все по–другому, никого я не соблазнял! – рассердился Рабастан. – Мы завтра поженимся, можно и подождать!

— Завтра воскресенье, в регистрационном отделе будет не протолкнуться, — огорченно промолвила Полина, обнимая возлюбленного.

— Плевать! Наложим Империо и пройдем без очереди, — загорелся Лестрейндж, но старший брат перебил его:

— Рабастан, не гони гиппогрифов. Ты уже не мальчик и собираешься принять ответственное решение – поздравляю, давно пора – но ты не учитываешь несколько маленьких деталей. Белла, покажи, — с этими словами Родольфус закатал рукав мантии и продемонстрировал мисс Прюэтт поблекшую метку.

— Вы знаете, что это такое? – ледяным тоном произнес старший Лестрейндж.

— Да ерунда! – воскликнула Полина и тут же вспыхнула по самые корни волос. – Ох, простите, я совсем не это имела в виду… Рабастан мне уже многое рассказал, и я считаю… – Тонкс запнулась, — я почту за честь быть рядом с людьми, которые избрали для себя столь… великую цель!

— Похвально, — согласился Руди, — но вы должны понимать, что наша организация на данный момент является если не опальной, то несомненно оппозиционной – и пройдет еще немало времени, пока неоспоримое владычество Темного Лорда, — Нимфадоре стало не по себе, но она продолжала мило улыбаться, — будет признано во всем магическом мире. Впрочем, думаю, что нам лучше поговорить об этом после завтрака… Рокси, покажи мисс, где у нас ванная, и принеси какое-нибудь платье.

— Только учти – у нас куча планов на сегодня, поэтому не затягивай лекцию! – крикнул вдогонку брату Рабастан.

— Ого! Интересно, чем же вы собираетесь заняться? – обернулся в дверях удивленный Родольфус; Белла подошла к щиту и с ненавистью разглядывала на лице застывшую кашу.

— Зайдем в Гринготтс, потом по магазинам, поедим где-нибудь, заглянем к Долохову, — принялся перечислять младший Лестрейндж, — а вечером – в «Тряски–булки»!

— Куда??!

— Это такой ночной клуб, недавно открылся… там будут выступать «Чертовы сестрички», а Полине они очень нравятся, — объяснил Раба.

— Отменный вкус! – иронично заметила Беллатрикс.

— Не ешь сметану с лица, она уже прокисла, — буркнул, не оборачиваясь, Родольфус.

Не дожидаясь, пока госпожа Лестрейндж применит к мужу грубую физическую силу, Рабастан вышел из гостиной и бодрым шагом направился к себе в спальню. Пока все складывалось хорошо: Пожиратель радостно насвистывал, а встав под душ, совсем расчувствовался и громко запел хит года – Раба случайно услышал его на маггловской радио–волне, и с тех пор мелодия накрепко засела в памяти. Внизу старая эльфийка Попси тихо выругалась, раскрыла над лежанкой зонтик и, заткнув уши тряпочками, повернулась на другой бок.

— Рем, возьми себя в руки, — не слишком убедительно порекомендовал Артур Уизли, ставя перед соратником очередную чашку черного кофе. – Что-то ты совсем расклеился, так нельзя – еще и суток не прошло.

— Ты ничего не понимаешь, Арчи… – пробормотал Люпин, делая глоток. – У меня дурное предчувствие.

— Хватит себя накручивать! Я уверен – сейчас малышка Тонкс уже вовсю перерывает ящики стола, заперев этого негодяя в платяном шкафу! – хохотнул Уизли.

— В платяных шкафах обычно прячут любовников, — Ремус нахмурился и уставился в чашку.