Шрифт:
– Я пойду с тобой.
– Исключено.
Увидев, что девушка собирается спрыгнуть с кровати, полковник бросил Джейн теплое одеяло.
– Споры в данном случае неуместны. Если нас с Николаем собьют, ты Джейн, станешь командиром эскадрильи.
Натянув на себя китель, Сергей добавил:
– Я надеюсь на твою выдержку и сознательность. Одного летчика психа я как-нибудь спасу, а вот двух сумасшедших мне не выдержать.
Джейн прищурилась, погрозила Сергею пальцем и, словно кошка, потянулась за верхней одеждой. Одеяло соскользнуло вниз, обнажив привлекательные женские формы, но полковнику было не до радостей плоти. Соколов спешил, ведь под ударом американцев были его машины и люди.
Поцеловав красавицу в щеку, Сергей выскочил из комнаты, сбежал по лестнице вниз и едва не сбил с ног Петренко. На лице механика читалось откровенное недоумение:
– Командир, что на базе творится? Налет или техническая авария?
Соколов пару раз кивнул. Петренко нерешительно почесал затылок:
– Значит, налет.
Схватив командира за плечи, механик прошептал во всю мощь своих легких:
– У меня под окном машина – бензовоз. Забирал горючку с южного склада… Увидел пожары, решил завернуть сюда. Цистерна до краев заполнена авиационным топливом, но это ведь нам не помеха. Помнишь, Латинскую Америку и узкую горную тропу, по которой мы промчались на тягаче. Если у нас получилось тогда, получится и здесь! Мы должны рискнуть, командир!
Ответ Сергея был простым и предельно ясным:
– Куда идти?
Петренко развернулся на месте и нырнул в полярную темноту. Сергей последовал за механиком. Мужчины обогнули дом, прошли через заваленную снегом стоянку служебных машин и остановились возле заправщика. Полковник забрался в кабину первым, Петренко следом за ним. Хлопнув дверцей, механик завел дизельную установку, и машина с ревом сорвалась с места.
Разметав по сторонам высокую снежную насыпь, грузовик вырвался на дорогу. Петренко вбил в пол педаль газа, и цистерна начала набирать скорость. Естество громадного транспортера завибрировало, борясь с заносами и инерцией. На резких поворотах кабина грузовика покачивалась, а тормоза издавали жуткие скрежещущие звуки.
К удивлению полковника, центральная островная дорога утопала в свете многочисленных фар. Мчащиеся к ВПП пожарные автомобили с воем пролетали мимо гиганта. Бронетранспортеры и танки угрюмо неслись вперед, стуча сочленениями многотонных гусениц. Бронетехнике было не до гонок, ее экипажи готовились вступить в бой с амфибийными силами Консорциума.
Ткнув пальцем в танковую колонну, Петренко пробурчал себе под нос:
– Эти ребята на танках перекрыли единственную приличную магистраль. Если «конамы» [38] десантируются на остров в течение часа, то Бирилеву крышка. Перебьют его ребят по частям. Ну и нам, конечно, достанется. За компанию.
38
Конам – сленговый термин, описывающий американского десантника, состоящего на службе Консорциума. Изначально «конам» применялся по отношению к солдатам морской пехоты, но потом начал употребляться по отношению к любым американцам, состоящим на службе Консорциума.
Петренко зло рассмеялся, поправил кулаком кончики длинных усов.
Фары дальнего света выхватывали из темноты величественные снежные сугробы, приплюснутые холмы и огромные черные камни, сохранившиеся на островах с доисторических времен.
Горизонт пылал, по небу метались красноватые всполохи. Северная часть небосвода окрасилась рыжеватыми отсветами большого пожара. Бегущие в вышине облака то застывали на месте, то мчались вперед, гонимые яростным северным ветром.
Достигнув внешнего ограждения авиабазы, Петренко обогнул наблюдательный пост и помчался мимо притихших ангаров. Из-под колес машины летели комья перемешанного с копотью снега. Взлетно-посадочная полоса была завалена обломками уничтоженной техники. Перед Сергеем промелькнул сгоревший «миг», испепеленный пламенем F-16 и большой самолет, от которого осталось одно хвостовое оперение.
«Похоже, Ту-22, – подумал Сергей. – Не повезло ребятам, на взлете долбанули!»
За пространствами второй взлетно-посадочной полосы простирался океан кроваво-красного пламени. Огонь пожирал хрупкие сервисные конструкции и бесчинствовал на стоянке бомбардировщиков. Спасти самолеты не удалось, их ракеты и бомбы взрывались с ужасающим грохотом. Топливные баки машин детонировали, выбрасывая в небеса струи воспламенившейся жидкости. Аэродромные службы всеми силами пытались локализовать катастрофу, в сектор были брошены бульдозеры и пожарные машины, но огонь продолжал расширяться, отвоевывая смежные сектора авиабазы.
Если северная часть аэродрома сражалась за выживание, то в южной части ВПП царило относительное спокойствие. Постройки «Красной звезды» погрузились во тьму, озаренную призрачным светом электронных приборов.
На рулежной дорожке перед ангаром Сергей увидел брошенный F-16. На хвостовом оперении истребителя виднелось изображение тигриной головы. Носовая стойка машины тонула в сугробе, фонарь был откинут в сторону. Вероятно, летчик оставил машину в первые минуты налета, но «Сражающийся ястреб» уцелел и теперь корил человека за проявленное малодушие.
Сергей попросил механика остановить цистерну. Тормоза издали протяжный скрип, грузовик застыл на месте. Двигатель машины работал, вызывая вибрацию корпуса, на верхнюю часть лобового стекла падали крохотные крупицы снега. Ярко-белый свет фар выхватывал из тьмы серые квадраты бетонного покрытия. Соколов раскрыл дверцу машины и повернулся к механику:
– Петренко, уводи цистерну с авиабазы. За утренним налетом последует второй, а может быть, и третий воздушный удар! Так что, давай отсюда, и чем быстрее, тем лучше!