Как-то раз, на рассвете, около бычьего черепа, в котором я жил, раздался шум, подобный грому, но стократ сильнее. Словно неимоверное стадо несется по степи — и каждый бык в нем вдесятеро громаднее Оркала. Я выглянул из проема глазницы и замер. Медленно и величаво на землю опускалась гора. Клянусь — целая гора! Огромная, матово и мутно блестящая, словно лужа после бури… И неправдоподобно правильной формы — как панцирь чудовищного жука. Я продолжал наблюдать, завороженный невиданным зрелищем. Широкое основание опустилось на землю, вдавив камни и кусты, и верхний слой почвы просел под чудовищной тяжестью… Долгое время не происходило ничего, но я умею ждать. Наконец — солнце уже

близилось к зениту — в матовой стене открылось отверстие и из него к земле протянулось что-то плоское и ребристое. На минуту все снова замерло, затем по вновь образованному настилу из чрева странной летающей горы на землю сошло нечто… Вернее, не сошло, а, скорее, скатилось… Или не скатилось. По бокам это нечто имело две бегущих плоских змеи, которыми оно отталкивалось и на которые опиралось. Это нечто явно не было существом, хотя и умело самостоятельно передвигаться. И шкура его матово блестела, как и бок летающей горы. За первым самодвижущимся предметом последовал другой, третий… Множество их исторглось из отверстия и разъехалось в степь, окружив породившую их гору широким кругом. Из блестящих панцирей «черепашек», как я успел окрестить их про себя, выдвинулись тонкие упругие нити и принялись шарить в воздухе и ощупывать землю и жесткие стебли — я хорошо видел, как трудится ближайшая ко мне «черепашка». И — тишина. Только скрежет блестящих усиков «черепашек» и тихий шелест ветра в тени летающей горы…

Я продолжал наблюдать. Наконец в черном отверстии летающей горы показалось… странное… существо… Да, в отличие от черепашек, это определенно было существо — и громадное! В несколько раз больше Оркала, а ведь седой вожак считался самым крупным из жителей степи! Больше всего пришелец напоминал варана с крыльями, вставшего на задние лапы. Еще одна странность облика чудовища — его громадное тело в нескольких местах было перетянуто чем-то вроде сброшенных змеиных кож, к которым лепились разные плоские штучки из того же, кажется, материала, что и стенки летающей горы, служившей (вот еще одна странность!) ему обиталищем так же, как мне — череп быка. Вслед за громадным существом из горы выступили еще двое — почти такие же громадные, но все же немного поменьше ростом.

Первый гигант разинул пасть и над степью зазвучал его рев. Немного позже я понял, что акустические колебания служат чудищам из летучей горы средством коммуникации. Довольно глупо, если можно напрямую проецировать ментальные волны…

— Именем Межгалактической Федерации, — ревел чужак, — я прибыл на эту планету в качестве полномочного представителя федеральных интересов для поисков разума и установления взаимовыгодных контактов! Я, глава экспедиции, командор Ящик Бокс!..

Даже если бы я тогда уже понимал звуковую речь, я бы все равно не осознал бы смысла этой белиберды. Закончив, пришелец огляделся и заявил своим спутникам:

— Как я и предполагал, ответа не последовало.

— А чего ты ждал, командор? Или ты видишь в этой пустыне разумных аборигенов? — спросил второй зверь, поменьше. Я решил, что он самец, поскольку решился заговорить с вожаком. Третьего пришельца, уступающего размерами обоим спутникам, я определил как самку.

— Нет, не вижу, Фурункул Прыщ, — отрезал командор, — но они могут обитать в более плодородном краю, возле моря. Ведь это по твоему настоянию мы опустились в такой глуши!

— Я изложил свои аргументы, командор, — ответил второй гигант, — здесь легко обеспечить охрану, равнина хорошо просматривается, нет экранирующих препятствий, нарушающих связь между охранными модулями. Не забывайте, я отвечаю за безопасность экспедиции. А в морской воде — повышенное содержание солей. Вряд ли там есть вообще хоть сколь-нибудь развитая органика.

— Но зеленая полоса! Визуальные наблюдения показали…

— Визуально наблюдаемая зеленая полоса — образованные штормами скопления оксидов меди. В морской воде повышенное содержание меди. Здесь, вдали от моря, больше шансов отыскать разум, поскольку благоприятные условия обеспечиваются регулярными дождями. И нет испарений аммиака. В морской воде повышенное содержание аммиака.

— Что ж, — решил вожак пришельцев, — в таком случае, инспектор, проверьте исправность модулей, а мы займемся исследованием местной фауны. Коробка Кейс, следуй за мной!

— Не выходите из круга, командор, — бросил им вслед инспектор, — помните о мерах безопасности.

— Я помню, Фурункул Прыщ!

Я понимал почти все, о чем говорили пришельцы, поскольку их ментальные рисунки были просты, если ли не примитивны, что позволяло легко считывать мысли.

Действия чужаков показались мне очень интересными, хотя особого смысла в их поступках я пока что не нашел. Из любопытства я покинул свое убежище и пополз за двумя — командором и самкой. Меньший самец просто молча обходил «черепашек» и что-то с ними проделывал. Поскольку он молчал и был сосредоточен на своем занятии, его ментальный рисунок колебался слабо и он был для меня менее привлекателен. Зато командор трещал без умолку:

— Знаешь, Коробка Кейс, я мечтал об этой экспедиции. Я надеюсь отыскать следы чужого разума, хотя бы следы. Понимаешь? Нам необходимо знать, что он существует, этот разум, отличный от драконьего!

— Зачем, Ящик Бокс? — я уже догадывался, что тихий голос соответствует неуверенности и нерешительности, о которых свидетельствовали сглаженные очертания ее ментального поля и преобладание холодных тонов в ауре.

— Видишь ли, — с воодушевлением затараторил командор, — мы изнежены, использование техники портит нас, а отсутствие потенциальной угрозы делает нас слабыми и нерешительными. Наша раса, раса драконов — гегемон Вселенной! Мы не ждем угрозы извне, мы не боимся конкуренции, наши бойцовские качества утрачены… И если когда-нибудь перед нами окажется настоящий враг — мы будем не готовы к смертельной схватке… Нет, драконам позарез нужны сведения хотя бы о следах иного разума, хотя бы намек, хотя бы подобие вероятности угрозы…