О чем ты спрашивал, о том рассуждать теперь не время, и не нам учить тебя, добрый сын. Кроме того, я не посвящен в предметы неудобопостижимые. Но, чтобы не опечалить тебя молчанием, о первом скажу, что никто из других богоносных Отцов не разъяснил этого предмета так, как Григорий Нисский. Будем же довольствоваться духовным созерцанием этого на открытом уже пути к созерцанию. Ибо, что дальне Гадира, то недоступно, как говорит пословица [ [112] ].

О втором: разумный безмолвствует в это время, ибо злое это время (Ам.5:13); это мне не кажется дурным и неправильным. Ибо нам определено Богодухновенным Писанием время говорить и время молчать (Екк.3:7), по требованию нужды, так чтобы мы соблюдали и благоустраивали слово истины. Ибо не дано ли нам повеление: не давайте святыни псам и не мечите бисер перед свиньями (Мф.7:6)?

Посмотри на богоносных мужей, и ты увидишь, что они то берегли слово под спудом молчания, когда говорить бесполезно или даже вредно, то ставили его на подсвечник, когда сеяние обещало хороший плод и нива была не камениста. Вот что мне представилось относительно предложенных вопросов.

Если же ты найдешь сам или при помощи других то, что более испытано, то не откажись сообщить мне, твоему отцу и брату, нуждающемуся в советах. Будь здоров и много молись обо мне.

Феодор всем братствам или общинам, повсюду рассеянным за Христа, с находящимися в темницах и ссылке, желает о Господе радоваться.

Благодать вам и мир, скажу словами апостола, от Бога Отца нашего и Господа Иисуса Христа, Надежды нашей (Гал.1:3), за Которого и ради Которого вы терпите это гонение, скорбь и притеснение, удаление в пустыни и ссылку, заключения под стражу и мучения и все прочие ежедневные бедственные обстоятельства и события. Поэтому, возлюбленные братия мои, желая доставить вам какое–нибудь утешение в связи с отсутствием смиренного лица нашего, мы посылаем это послание, извещая, что мы непрестанно вспоминаем о вас в смиренных молитвах наших (Рим.1:9,10), вспоминая и представляя себе каждого из вас.

Со слезами и воздыханиями воздевая руки к Богу, молимся о том, чтобы мы как приняли на себя подвиги за истину и вышли с одним духом и одной душой, как бы из гнезда, из наших священных мест подвижничества, так и пребывали до конца, силой Господа; имейте одни мысли, имейте ту же любовь, будьте единодушны и единомысленны (Флп.2:2). Мы содержим учение истины, проповеданное и написанное перед глазами и для слышания всей твари, именно: поклоняться Отцу и Сыну и Святому Духу, Преславной и Блаженной Троице, по богословскому учению.

Да исповедуем, что одно из лиц Троицы, Сын и Слово Божие, Господь наш Иисус Христос, уничижил Себя, приняв образ раба, сделавшись подобным человекам (Флп.2:7), в образе нашем представляется и изображается в телесном виде. Ибо Он есть совершенный Бог и одновременно Человек, настолько же подлежащий описанию, подобно нам, чье естество Он принял, насколько чужд этого по неописуемому естеству Божескому. Ибо не Ангелов, — говорит Писание, — воспринимает Он, хотя и им свойственно принимать образ, как видели те, кто взирал Духом, но воспринимает семя Авраамово. Посему Он должен был во всем уподобиться братиям (Евр.2:16,17).

Пусть же скажут христоборцы, как возможно семени Авраамову не изображаться на иконе? Как Он, назвавшийся нашим братом, будет во всем подобен нам, если оказывается, что Он не получил свойства описуемости, присущего нам? Тогда Он не будет ни братом, ни подобным нам, поэтому Он и не Человек.

Такое заключение следует из их слов о том, что Христос не может быть изображен на иконе, подобно нам. Так христоборцы разрушают спасительное домостроительство, подобно манихеям, валентинианам и маркионитам, общения с которыми будем избегать, братия, как змеиного яда, заражающего не тело, как говорит в одном месте Григорий Богослов, но глубины души.

Мудрствуя согласно с апостольской и поднебесной Церковью, — настоящая же византийская является еретической частью, которая привыкла часто отделяться от прочих, — мы изображаем Господа нашего Иисуса Христа в телесном виде. Это издревле непрерывно передавалось от самого явления Его апостолам путем переписывания иконы с иконы, равно как и образ Животворящего Креста.

Разве возможно, чтобы Крест, который есть оружие Христа против диавола, изображать, а Того, Кто является Оруженосцем и Победителем сатаны, не изображать. Ибо как может быть изображаемо оружие победоносное и истинное, если оно не имеет представляемого перед глазами оруженосца?

Мы поклоняемся святой иконе Его, поклоняясь как бы Христу, изображенному на ней. Ибо Он родился из чрева Матери Своей Богородицы, имея образ. А если бы это было не так, то был бы каким–нибудь выродком и не получившим образа человеком, о богоборцы! Если же Он родился имеющим образ младенцем, что истинно, как говорит пророк: Всякий младенец мужеского пола, разверзающий ложесна, был посвящен Господу (Исх.13:2; Лк.2:23), то совершенно необходимо следует, что Он может быть и изображаем на иконе. Слушайте глухие, и смотрите, слепые, чтобы видеть (Ис.42:18).