– Знаешь, Краб, а ты ведь кое-что не учел, – сказал я, надеясь выиграть немного времени и придумать что-нибудь стоящее.

– А именно?

– То, что вам сейчас о целостности своей шкуры надо было бы беспокоиться, а не о барышах, – ответил я и, медленно расстегнув две верхние пуговицы куртки, вытащил из внутреннего кармана серебряный жетон с черненым тиснением. Дал на него полюбоваться Крабу и его прихлебателям и заметил: – За убийство стражника вам, может, ничего и не было бы, а вот за служащего Охранной управы будет са-авсем иной спрос. Из-под земли достанут и заставят умыться кровавыми слезами.

– И что ты думаешь, показал нам свою побрякушку – и дело в шляпе? – совсем не удивившись, противно рассмеялся Рихард. – Неплохое прикрытие, стражник, не более того! Ясно теперь, отчего ты рассчитывал, что тебе все сойдет с рук. А я-то недоумевал. Даже подумывал, ты с темными связан. Они-то ни беса не боятся!

– Раз тебе все стало понятно, то, может, разойдемся мирно, пока еще есть такая возможность? – спросил я. – Отпустишь нас и компенсацию выплатишь. Скажем, в тысячу золотых. Ну и руку придется тебе сломать за то, что Кэйли ударил. И челюсть, пожалуй, тоже.

– А ты наглец, стражник! – вроде как похвалил меня криво ухмыляющийся Краб. – Только одного ты не учел… Плевать я хотел на Охранку! Она не всемогуща, как ты по наивности, верно, полагаешь. Достаточно убраться из Империи да провести магическую коррекцию личности – и все, ищи ветра в поле. А с десятком тысяч золотых на руках я совсем не буду сожалеть о том, что пришлось покинуть Кельм. В той же Аквитании приобрету себе титул – и привет. Бывший преступник – уже благородный сэр! А в благородном обществе можно такие деньги крутить… – Увлекшись рассказом о своих мечтах, Герон малость подобрел и уже без всякой злобы добавил: – Но тебе этого не понять, стражник. Не из тех ты людей… У тебя и будет возможность выбиться в люди, а все одно ты спустишь ее в трубу. Удел таких, как ты, – сапоги топтать, исправно нести службу. А самая великая мечта – это пожизненное право на бесплатную кружку пива после смены. На большее у тебя воображения не хватит.

Насчет того, у кого лучше работает воображение, я спорить не стал. И на презрительно-снисходительные высказывания не обиделся. Пусть болтает Краб. Уже столько важной информации выболтал… Жаль, конечно, что жетон Охранки не произвел нужного впечатления, но зато теперь ясно, на что Герон рассчитывает – хапнуть денежки и смыться. Не планирует он и дальше руководить Ночной гильдией. Так что не выйдет поквитаться с ним потом, если отдать ему сейчас все, что он просит. И как пить дать, порешат меня сразу, едва подпишу бумаги. Хотя поместье я бы на него с удовольствием отписал, со святошами связываться резону нет. Один шут, так или иначе отберут то, что считают своим. Не поместье это, а смертный приговор, если вздумаешь артачиться и не вернешь земли святому ордену. Проблема лишь в том, как всучить Крабу эти бумаги. Если запросто отдать – он и заподозрить что-нибудь может.

– Мне вот интересно, – медленно проговорил я, собираясь с мыслями, – как такого дурака, как ты, Герон, выбрали главой Ночной гильдии?

– Ну-ка, повтори, что ты сказал. – Краб ощерился, поднимая дубинку.

– Ты все прекрасно услышал, – усмехнулся я. – Ну на кой надо было такую суету разводить из-за какой-то бумажки? Да сказал бы тогда вечером, что она тебе нужна, так я бы тебе ее просто подарил! Неужели не видно было, что в игре у меня был совсем другой интерес? А чтобы заподозрить во мне шулера – это полным ослом надо быть. Я отродясь интереса к азартной игре не проявлял. И вот – враз стал профессионалом обмана, да еще и в любом виде игры…

– Кое-какие нестыковки и правда имеются, – задумчиво проговорил Герон и медленно опустил дубинку. – Но думаю, этому есть разумное объяснение. Какой-то хитрый способ…

– Не способ это, а малая толика везения, – снисходительно пояснил я.

– Как это? – озадачился Краб.

– Неважно, – отмахнулся я. – После того, что вы сотворили, я не имею никакого желания общаться на эту тему.

– А если мы с твоей подружки начнем шкуру живьем спускать, тогда, может, такое желание у тебя возникнет? – сощурившись, предположил Краб.

– Не-а, не возникнет, – покачал я головой. – Больно жирно вам будет. Хотите – забирайте это жалкое поместье, и на этом все.

– Да ты воистину богач, стражник! – расхохотался Герон. – Удел стоимостью в двенадцать тысяч золотом стал для тебя жалким? В подвалах денег куры не клюют?

– Все-таки ты дурак, – с сочувствием глядя на Герона, заявил я и презрительно фыркнул. – Золото… Тьфу!

– Что же тогда, по-твоему, не тьфу? – Краб искривил губы в усмешке. Его, похоже, начал забавлять наш разговор, он даже не шевельнул дубинкой в ответ.

– Возможность иметь все, – загадочно ответил я.

– Как это? – уже не на шутку озадачился Краб.

– А вот так. Пожелал – и твое желание сбылось! – усмехнулся я.

– Это что же… ты хочешь сказать, что выиграл просто потому, что пожелал выиграть? – недоверчиво уставился на меня Краб, догадавшись, к чему я клоню.

– На самом деле все было несколько иначе, – ответил я. – Но это неважно. Посвящать в суть дела я не собираюсь.

– Лютый! – не глядя на оборотня, сказал Рихард. Нелюдь поганая оскалилась и взялась отрезать Кэйли ухо. Мальвийка, сидевшая тихо как мышка, зашлась криком.