Он наконец взглянул на нее, увидел всю и, медленно протянув руку, осторожно сжал упругую грудь, закрыв на секунду глаза, наслаждаясь этим изысканным ощущением.

— Такая прекрасная, — выдохнул Бен и чуть стиснул вторую, улыбаясь Джеки, лаская большими пальцами соски.

Он сжал упругий холмик одной рукой, вторая неторопливо ползла все ниже, гладя, дотрагиваясь, пока не отыскала ее женское естество, горячее, почти обжигающее и такое непередаваемо мягкое, что Бен застонал.

Джеки подставила губы, ожидая поцелуя, а Бен был только рад приникнуть к ним. Он ощущал вкус ее нараставшего желания, пока его пальцы продолжали ласкать ее. Она так естественно шевельнула бедрами, словно насаживая себя на эти длинные пальцы. Его язык легко скользнул во влажную пещерку ее рта, а пальцы одновременно проникли в сомкнутые створки розовой раковины, начали ласкать и гладить нежную плоть.

Джеки вскрикнула, вздрогнув и непроизвольно поднимая бедра, и Алан понял, что, какой бы настойчивой ни была его собственная потребность, он сможет держать себя в руках. Он целовал ее груди, чувствуя ответную дрожь.

Когда он начал сосать и покусывать ее сосок, Джеки показалось, что больше она не в силах выдержать, — слишком сильными, слишком напряженными и острыми были новые для нее ощущения.

Она снова вскрикнула, но его пальцы неумолимо продолжали ласкать ее, двигаясь теперь более ритмично, проникая глубже, и она поднималась и опускалась вместе с ними, стараясь без слов показать Бену, чего она хочет. Когда ее тело выгнулось в отчаянной мольбе, когда сладостная боль пронзила ее, Джеки громко вскрикнула, затерявшись в океане наслаждения, не пытаясь вынырнуть на твердую сушу, уносимая волнами экстаза.

Алан не сводил взгляда с содрогающейся в конвульсиях Джеки, впитывая каждое движение, смену выражений на ее лице, чувствуя ее освобождение как свое собственное. Она выглядела такой потрясенной. Ошеломленной.

Когда наконец неистовые судороги стихли, Алан приподнялся и без единого слова, без предупреждения вонзился в нее сильным, мощным рывком. И когда он проник глубоко в ее лоно, когда она приняла его в нежную, теплую и тесную расщелину, Бен оперся на локти, держась на весу. Ее кожа была чуть влажной, и он с наслаждением втянул ноздрями воздух, почти клубящийся вокруг него, горьковатый запах пота и плотской любви.

Он задрожал, закрыв глаза, пытаясь противостоять напору невероятных ощущений, которые она будила в нем. Она была такой тесной и маленькой, и… Он охнул, отчаянно пытаясь опомниться, взять себя в руки, но было уже поздно, слишком поздно. Он хотел попытаться снова подарить ей блаженство, унести с собой в счастливые выси, ведомые лишь одним любовникам, но почувствовал, как напрягается, вздрагивая, набухшая плоть, как он сам рассыпается на миллионы звездных осколков, теряя остатки разума.

Голова Алана лежала на плече Джеки. Он пытался восстановить дыхание и душевное равновесие. Да, это действительно был самый великолепный оргазм в его жизни, но ведь вчера он так устал после перелета. Конечно, Джеки была просто выше всяческих похвал, но ведь это вовсе не значит, что она самая замечательная женщина из всех тех, которых ему еще предстоит встретить.

Да, эти выходные подарят ему незабываемые впечатления, но в воскресенье он улетит отсюда без каких-либо угрызений совести. Нельзя сказать, что сейчас он мог представить себе, как он скажет Джеки «прощай», но стоит ему немного поспать, как все это ночное безумство улетучится вместе с его усталостью. Недостаток сна дурно влияет на умственные способности человека. Он где-то читал об этом.

Джеки погладила его по плечу.

— А теперь тебе нужно поспать.

Он кивнул, все еще не снимая своей головы с ее плеча. Потом нехотя отодвинулся, вылез из постели и пошел в ванную. Когда он вернулся, она уже поправила постель и стояла возле кровати, все еще обнаженная. Он сохранит эту картину в своей памяти.

Да, это стоило запомнить. Его память была похожа на пухлый альбом с фотографиями, но сегодняшний день сотрет из нее многие прошлые истории. Благодарность охватила его горячей волной. А может, это была и не благодарность. Он опять почувствовал волнение.

— Спасибо, — произнес он дрогнувшим голосом. — Это было…

— Я знаю. — Она шагнула к нему и положила палец ему на губы. — Не нужно ничего говорить. Словами не объяснишь того, что произошло между нами.

— Да, ты права.

Он взглянул на розовые вишенки ее сосков, и волна возбуждения охватила его.

Она как будто почувствовала его настроение.

— Тебе нужно поспать, — настойчиво повторила она.

Он и сам так думал несколько минут назад. Сейчас он не был в этом так уверен. Были и другие приятные способы провести свободное время.

— Я лучше пойду домой, чтоб дать тебе выспаться.

— Не нужно. — Он явно поторопился со своим ответом. Ему самому вовсе не понравилась нотка отчаяния в его голосе. Но ничего, у него еще будет время подумать над этим позже. — У нас совсем не будет случая побыть вдвоем, когда завтра ты приступишь к своим свадебным обязанностям.