На упомянутом рисунке К. Елисеева изображен польский офицер-кавалерист. У ног его коня штыком в землю воткнута винтовка. Эта деталь, очевидно, была призвана показать растерянность польских военнослужащих, неготовность польской армии к сопротивлению наступающему врагу, т.е. немцам. Обращаясь к крестьянам, взирающим на него (судя по их одежде, это украинцы или белорусы), польский офицер восклицал: «Панове, наше отечество (т.е. Польша. – В.Н.) в опасности». И слышал в ответ: «Не знаем, как ваше, а наше теперь уже в полной безопасности».

Скорее всего, автор карикатуры в иносказательной форме проводил мысль о неизбежности падения Польши под ударами немцев. В то же время можно предположить, что устами изображенных на карикатуре крестьян, принадлежащих к угнетаемым «национальным меньшинствам» Польши, К. Елисеев декларировал мысль о выгодном для СССР («отечества всех угнетенных») дипломатическом соглашении с Германией от 23 августа 1939 г.

15 сентября 1939 г. был закончен подбор материалов (текста и рисунков) для очередного, 26-го номера журнала «Крокодил». В этом номере (он был подписан в печать 27 сентября 1939 г., в день, когда в Москву для подписания нового советско-германского соглашения прибыл министр иностранных дел Третьего рейха Й. фон Риббентроп) помещен рисунок Ю.А. Ганфа «Польские эмигранты».

…По осенней дороге пара лошадей несет тарантас. На облучке – целых три «кучера»: польский генерал в конфедератке и два гражданских. На заднем сиденье в неудобных позах расположились «пассажиры». Это, судя по специальным надписям к рисунку, «нищета», «голод» и «бесправие». Тарантас покидает польскую территорию. Автор карикатуры, очевидно, ставил перед собой задачу показать, что теперь эти земли навсегда будут избавлены и от нищеты, и от бесправия, и от голода. Ю.А. Ганф лишний раз акцентировал внимание читателей «Крокодила» на факте поражения польской армии: на земле валяется офицерская фуражка; сабля до самого эфеса воткнута в землю. [368]

Пока поляки отходили все дальше от своей западной границы под ударами превосходящих германских сил, на восточных границах Речи Посполитой сосредоточивались части Красной Армии. К 17 сентября было создано два фронта – Белорусский и Украинский (8 стрелковых, 5 кавалерийских, 2 танковых корпуса; 21 стрелковая, 13 кавалерийских дивизий, 16 танковых, 2 моторизованные бригады). Они насчитывали свыше 600 тыс. чел. На вооружении имелось около 5000 орудий и минометов, свыше 4700 танков, около 3300 самолетов. [369] В восточных воеводствах Польши дислоцировались воинские части, насчитывавшие 340 тыс. чел. при 540 орудиях и 70 танках. [370]

Естественно, наличие столь многочисленной группировки сил Красной Армии, значительно превышавшей те силы, которые участвовали в вооруженных конфликтах у озера Хасан и у реки Халхин-Гол, определяло характер деятельности партийно-политических органов, в первую очередь – ПУРККА. Пропагандистское обеспечение «освободительного похода» Красной Армии в Польшу начало готовиться загодя, по меньшей мере за две недели до его начала. Л.З. Мехлис, прибыв в штаб Белорусского особого военного округа, 15 сентября своей телефонограммой дал задание начальникам политуправлений военных округов срочно перепечатать в окружных газетах передовую статью газеты «Правда» «О внутренних причинах военного поражения Польши». На основе этой статьи следовало развернуть массовую разъяснительную работу. По указанию Л.З. Мехлиса создавались фронтовые подразделения для ведения антипольской пропаганды. В политуправлениях Белорусского и Украинского фронтов формировались отделы по работе среди населения противника и военнопленных, по штатам военного времени развертывались 6 редакций газет на иностранных языках и типографии. [371] В ночь с 16 на 17 сентября 1939 г. только в войска Украинского фронта было выдано 180 тыс. экз. обращений к солдатам Речи Посполитой, отпечатанных на польском языке. Фронтовыми политуправлениями, также на польском языке, издавались газеты «Слово солдата» и «Голос солдата». [372]

В ходе подготовки к вводу войск на польскую территорию существенно возросли тиражи окружных газет: в БОВО – на 60% (с 80000 до 130000 экз.), в КОВО – на 70% (с 90000 до 150000 экз.). На Белорусском фронте издавалось 47 газет (3 фронтовые, 8 армейских, 36 дивизионных и бригадных) общим тиражом 515 тыс. экз.; на Белорусском фронте – 59 газет (3 фронтовых, 8 армейских, 48 дивизионных и бригадных). Редакция дивизионной газеты «За Родину!» (Украинский фронт) дважды в день выпускала особый боевой листок с материалами ТАСС. В дивизионной газете 10-й стрелковой дивизии Белорусского фронта «На боевом посту» ежедневно выпускался специальный информационный бюллетень.

Как уже отмечалось, одним из основополагающих документов в ходе развернувшейся политико-идеологической кампании по обоснованию и объяснению внешнеполитических акций советского руководства в отношении Польши стала вышеупомянутая передовая статья, опубликованная в газете «Правда» 14 сентября 1939 г. Так, армейские политуправления Белорусского и Украинского фронтов в своих директивных документах, изданных сразу после публикации передовой статьи в газете «Правда», акцентировали внимание на том, что проживавшие на польских территориях украинцы и белорусы уже восстали против помещиков и капиталистов. В этих условиях Красная Армия выступала как армияосвободительница. Командному составу воинских соединений РККА, сосредоточившихся на границе с Польшей, давалось следующее разъяснение: задача предстоящего похода состоит в том, что «панская Польша должна стать Советской». [373]

Еще одним, также публичным, «посылом сверху» в развертывавшейся антипольской политико-идеологической кампании явилось выступление по радио В.М. Молотова 17 сентября 1939 г., текст которого немедленно был опубликован в центральных советских газетах. [374] Ранним утром того же дня Красная Армия пересекла советско-польскую границу и устремилась на запад. Обращаясь к «гражданам и гражданкам Советского Союза», Молотов, обосновывая эту вооруженную акцию, по существу пересказал сталинский тезис о несостоятельности Польского государства. В его речи по радио были также «озвучены» и установки, которые отразились в официальной ноте правительства СССР, врученной польскому послу в Москве В. Гжибовскому в 3.15 утра 17 сентября 1939 г. В этом дипломатическом документе, в частности, утверждалось, что Варшава уже не является столицей Польши, правительство страны распалось, в связи с чем прежние советскопольские договоры можно считать утратившими силу. В этих условиях Советский Союз решил подать «руку помощи своим братьям» – украинцам и белорусам, населяющим ее территории, а Красная Армия получила приказ перейти границу и «взять под свою защиту жизнь и имущество населения Западной Украины и Западной Белоруссии». [375]