Адрес был неважен; ему нужно было лишь нацелиться на своих парней… и он попал туда как раз в тот момент, когда Эдриан взял свой хрустальный кинжал и пронзил какого-то психанутого, истекающего ублюдка промеж глаз.

Девина.

Джим не нуждался в визге чтобы понять, что нечто злое выходило из этого мешка плоти, и в распоряжении не было ничего, чтобы не позволить сущности войти в Эдди: Ангел лежал на земле и даже более, свернулся в клубок, с мобильным в вялой руке.

Не думая дважды, Джим кинулся к беззащитному ангелу, бросив свое тело через воздух… одновременно с Эдрианом.

Эд приземлился первым.

А потом Джим укрыл их всех, не особо надеясь защитить кого-нибудь…

Произошло нечто странное: его тело растворилось в свет, так же, как это случилось, когда он разозлился на Девину во время прошлого раунда. Одно мгновение он был в своей телесной оболочке… в следующее — превратился в чистую энергию.

Укрывая обоих ангелов под собой. Защищая их.

Приспешник, демон, чем бы оно, черт возьми, ни было, врезался со всей силой мячика для гольфа, ударившего по капоту автомобиля, отскочив и не оставив за собой ни царапины. Внезапно, атака произошла снова, с тем же результатом. Иииии в третий раз.

Последовала длинная пауза, в которую Джим не поверил ни на секунду. Он чувствовал, как сущность кружит вокруг них, выискивая входное отверстие.

А тем временем стало ясно, что Эдди истекал кровью. Запах меди был слишком резким, чтобы исходить от трупа у кирпичной стены переулка. Черт, вероятно оба ангела были ранены.

Время закончить это дерьмо.

Джим собрался воедино, поднимаясь колонной ослепительного света, который, однако, не освещал загаженные окрестности и не отбрасывал теней. Кинувшись на злую сущность, он максимально сосредоточился на дымчатом пятне в воздухе…

И разнес хреновину на части.

Взрыв произошел без вспышки, но рев был громким, словно визг тормозов внедорожника на сухом асфальте, и потом на земле остались странные, разбрызганные пятна, будто песок рассыпали из мешка.

Джим принял телесную форму и сел на колени рядом со своими парнями.

— Кто ранен?

Эдриан застонал и скатился со своего лучшего друга, прижав к боку ладонь.

— Он. Проткнули живот.

Эда тоже зацепили, но из них двоих не двигался именно Эдди. Хотя, по крайней мере, когда Эдриан прикоснулся к плечу ангела, парень вздрогнул.

— Как ты?

Когда не последовало абсолютно никакого ответа, Джим оглянулся по сторонам. Им нужно убраться с улиц. Эта территория города достаточно людная ночью, и последнее что им нужно — чтобы какой-нибудь непрошеный зритель с благими намерениями вызвал 911. Или того хуже — если нагрянут какие-нибудь грабители. Или полицейские на патруле.

— Что насчет тебя? — спросил он у Эдриана, оценивая другой выход из переулка.

— Я в норме.

— Да ладно. — Офисные здания. Рядом с ними — склад. — Почему тогда так морщишься?

— Запор.

— А. Точно.

Нет ни единого шанса вернуться в гостиницу. Им нужно больше уединенности, чем они смогут получить там, и, в любом случае, он не сможет пронести Эдди через тот гребаный вестибюль: даже если он мог замаскировать их обоих, парень все равно оставит за собой след крови.

Но с другой стороны, это все — вопрос спорный, потому что он не сможет лететь с таким грузом. Он должен найти приют поблизости.

— Двигаться можешь? — спросил он Эдриана.

— Смотря по обстоятельствам. Ходить? Да. Летать? Вот уж вряд ли. — Джим просунул руки под лежащее на животе тело Эдди. — Соберись с духом, приятель. Будет больно.

Рывком Джим заставил мышцы ног поработать и поднял тело ангела от мокрого асфальта. В ответ Эдди застонал и сжался, что было неплохо — ведь парня стало легче нести.

Также значило, что ублюдок еще с ними.

Прежде чем Джим начал идти, телефон Эдди упал на землю и откатился прочь, врезавшись в военный ботинок Эдриана.

Ангел наклонился и поднял его. Экран мерцал, и от прозрачного следа крови на нем отбрасывал красный свет.

— Так это он позвонил тебе, — сказал Эд, откинув назад мокрые волосы.

— Да. — Джим кивнул на банк напротив входа в переулок. — Войдем туда.

— Как?

— Через переднюю дверь. — Начав идти вперед, Джим прошептал Эдди, — Черт возьми, сынок, ты весишь как гребаная машина.