– Вы должны будете послать отчет священникам Иерусалима, – саркастическим тоном заговорил Иоканаан. – Ну что же! Я не Мессия и не Илия! И как узнать, новый ли я пророк или нет? Возможно, я и предрекаю что-либо, но разве это свидетельствует о том, что я новый пророк?

– Так кто ты? Что ты сам о себе думаешь?

– Я глас вопиющего в пустыне: приготовьте путь Господу!

– Но ты не в пустыне, ведь сюда приезжает столько людей, чтобы взглянуть на тебя. К тому же у тебя есть ученики. Ты обучаешь даже паломников. Если ты не Мессия и не Илия, если ты и сам не знаешь, пророк ты или нет, какой смысл в обряде окрещения, совершаемом тобой? Ты ессей?

– Если я ессей, почему я не вместе с ессеями? Да, я окрещаю водой, как и они, но я делаю это единожды, а не каждый день. Одного раза достаточно, чтобы очистить тела и души людей, раскаявшихся в своих грехах.

– Неужели ты хочешь сказать, что те, кого ты не окрестил, остаются нечестивыми грешниками?

– Предполагать – ваша прерогатива, – улыбаясь, ответил Иоканаан. – От себя добавлю, что грех существует лишь в воображении грешника. Если вы считаете себя безгрешными, почему мой обряд окрещения вызывает у вас беспокойство?

– Повторяю, мы пришли, чтобы проверить, насколько правдивы долетающие до нас противоречивые слухи.

– Если я потревожил ваше спокойствие, что говорить тогда об Идущем за мною? – взволнованно сказал Иоканаан.

– Кто он? – хором спросили незваные гости.

– Столь великий человек, что я недостоин понести обувь Его, – ответил Иоканаан, глядя на Иисуса.

– Да кто же он? – настойчиво повторил предводитель незваных гостей, нетерпеливо тряся бородой. – Ты его знаешь? А мы, знаем ли мы его?

– Мессия! – неожиданно вскричал Иоканаан с таким неистовством в голосе, что все остолбенели. – Берегитесь, вы и ваши учителя! – Низким раскатистым голосом он продолжил: – Каждое из ваших действий будет взвешено на огненных весах! Когда появится Мессия, ваши дома разрушатся до основания и каждый из волосков на вашей голове поседеет до самых кончиков!

Пришедшие дрожали от бессильной злости. Иоканаан встал.

– Вы получили ответы на все ваши вопросы. Вам больше нечего здесь делать. Молитесь, чтобы Демон не поглотил вас на обратном пути, подняв пыльную бурю!

Почти сразу же подул сильный ветер, и пыль клубами закружилась вокруг незваных гостей. Они поспешили уйти. Когда они взбирались на мулов, ветер задул еще сильнее. Однако они не успели отъехать достаточно далеко, чтобы не услышать смех Иоканаана.

– Ветер! – кричал Иоканаан. – Безумный жнец пожинает свою жатву!

– Они приехали, чтобы повздорить с тобой, – сказал Иисус.

– Те, кто ищет ссору, похожи на ласку, а трусы – на кроликов, – возразил Иоканаан. – Я хорошо знаю их. Их сердца замирают от страха, когда они видят тень, падающую на стену.

Иоканаан задыхался. Один из учеников помог ему сесть.

– Вот Идущий за мной, – сказал Иоканаан, указывая пальцем на Иисуса. – Он избранник. Он пришел, чтобы выкупить мир.

Иисус был признателен Иоканаану за то, что тот не произнес слово «Мессия».

Человек похож на пшеничное поле, насквозь продуваемое ветром, когда все колоски наклоняются в одну и ту же сторону. Человек, то есть все фибры его души, устремляются в одну и ту же сторону, к той или иной нематериальной цели. Какой же ветер нашептал Иоканаану, что его собрат по Кумрану и есть Мессия?

Этот вопрос не давал Иисусу покоя. Еще в Вифинии у него возникло чувство, будто он нашел пшеничное поле, с которым можно было сравнить Иоканаана.

Иисус искал работу и пристанище. Его неизменно спрашивали, кто он такой. Плотник, к которому обратился Иисус, принялся беззастенчиво разглядывать просителя. Иисус счел это бесстыдством. Плотник покачал головой, словно соглашаясь со словами, которые произнес про себя.

– Не тебя ли я видел на берегу Иордана с отшельником Иоканааном? – наконец спросил он.

– Я был там… – уклончиво ответил Иисус – Но туда приходит столько людей… Прости, что не узнал тебя.

– Не тебя ли Иоканаан называл Мессией?

Они несколько минут молча смотрели друг на друга.

– Да, – наконец вымолвил Иисус.

– Облака могут закрыть солнце, но они не могут сделать ночь, – сказал плотник. – Тебе не нужна работа. Ты не можешь быть плотником.

– Но это мое ремесло, – возразил Иисус.

– Господи, я не это хотел сказать… Я растерялся, узнав, что ты владеешь моим ремеслом. Но сейчас не время брать в руки пилу или рубанок. Вся Вифания признает тебя.