Затем мистер Стокман сказал: — «Те, кто уверовал в Бога, пусть выйдут на сцену». Я верил, потому вышел. Вышли еще люди. Нас отвели куда-то вглубь здания. Пришла жена мистера Стокмана, глава московских адвентистов В. В. и священник адвентистской церкви. Батюшка был в бежевой рясе с капюшоном. На нем было навешано полно крестов и цепей. В руках он также держал большой позолоченный крест с искусно изображенным распятым Христом. Батюшка его теребил, и время от времени крест выскакивал из его рук и с громким стуком падал на пол. В.В начал всем объяснять, что завтра нас будут крестить. Обряд будет проходить в бассейне, так как крещение связано с водой. Всем стали раздавать простыни и резиновые тапочки. Посоветовали простыни предварительно постирать дома. Как всегда на раздачах, мне не хватило простыни. В это время в помещение вошла Пелагея Мироновна. Она взяла меня за руку, предварительно переговорив с В. В., и вывела в коридор. Там находился мистер Стокман и молодая семейная пара из Кубы. Оказалось, что все переводчики заняты. Кубинцы были студентами из Университета Патриса Лумумбы и являлись членами адвентистской общины. Их попросили выступить в роли переводчиков. Пелагея Мироновна сказала Стокману: — «Вот тот самый человек, о котором я вам говорила. Он вышел на сцену в первое посещение». Оказывается, люди выходили на сцену после третьего собрания. Никто кроме меня не выходил на первом. Хотя я не увидел в этом ничего такого. Меня попросили выйти, если я верю в Бога. Я верил. Ну и что с того? Мистер Стокман некоторое время смотрел на меня, а затем воскликнул (кубинцы переводили): — «Это особенный человек, у него особый путь!» Затем мистер Стокман подошел поближе и, возложив свою руку мне на голову, начал читать молитву на латыни. Кубинцы продолжали переводить. Наша беседа продолжалась минут 30. Мистер Стокман сказал удивительную для меня вещь. Он посоветовал мне не крестится завтра и подождать, прочитать Библию, а потом если я приму решение прийти в общину, то они с радостью меня примут и окрестят. «Но возможно, что это не для вас» — сказал он. Мистер Стокман рассказал, что его отец был миссионером в Индии, где провел много лет. Стокман пошел по стопам своего отца. В группе проповедников был индиец — профессор по восточной культуре и религии. Мистер Стокман посоветовал мне пообщаться с индийцем по причине моего интереса к Востоку. Назначили встречу на следующий день, но, к сожалению, я не смог на нее прийти. Индус страшно обиделся, но ничего нельзя было изменить.

На следующий день Пелагея Мироновна передала мне Библию. Но я честно ей сказал, что пока ее не прочитаю, не смогу определиться на счет прихода в общину. Предположение мистера Стокмана оказалось верным — я больше ни разу не посещал собраний адвентистов, не стал членом их общины и потом ни с кем из них не встречался. Когда я провожал Пелагею Мироновну на автобусную остановку, она сказала, что очень скоро на меня снизойдет Святой Дух и, описала, как это было с ней. Она сказала, что это было ночью. Неожиданно с потолка стал падать огненный дождь. Ей стало страшно, и, она забилась под стол. Но потом она почувствовала необычный душевный покой и мудрость. По все видимости так Пелагея Мироновна интерпретировала состояние, которое дзэн-буддисты называют сатори — мгновенное просветление. Видимо кундалини пробила позвоночный канал и вышла в макушку. Тогда я всего этого не знал. Но отнесся к словам Пелагеи Мироновны серьезно — я ей верил. Но у меня были сомнения, что со мной произойдет то же самое. Что-то подсказывало мне, что подобное состояние индивидуально для каждого человека в силу его психики и восприятия. Со мной это тоже произошло, но по-другому, как я и предполагал…

Это произошло весной 1998 года, через год после моей встречи с Профессором…

Май 1997 года. Я только что вернулся из Израиля. Выполняю тренировку по «журавлю». Внезапно обращаю внимание на одного парня лет 16–18. Высокий, худой, даже очень худой. Одно плечо сантиметров на 15–16 выше другого. Он пытался повторить мои движения, но выходило коряво. Я подошел к нему и предложил заниматься вместе, если он хочет. Так мы и познакомились. С этого момента я буду называть его Учителем. Он действительно профессор по химии. Но тогда он показался мне очень молодым. Потом Учитель мне говорил, что может принимать вид молодого человека или наоборот — гораздо старше своего возраста. На самом деле ему в то время был 41 год. Это выше моего понимания. Но в тот момент, когда мы с ним познакомились, он выглядел именно на 16–18 лет. Самый настоящий подросток. На теле нет морщин, мышцы гладкие, пропорционально развиты, не смотря на худобу. Ну, позвоночник искривлен. Учитель сказал, что относительно недавно попал в автокатастрофу и повредил позвоночник. Мы продолжили занятия. Каждый раз, когда я приходил на стадион, Учитель был там. Я обучал его всему, что знал сам. Не смотря на искривленный позвоночник, Учитель ухитрялся выполнять сложные прыжки, в динамике двигался не хуже меня. Сложнее было, когда мы выполняли суставную гимнастику и тайцзи-цюань. Я начал обучать его 24 форме стиля Ян. Учитель был очень неуклюж при изучении этой формы и, мне приходилось прибегать к подробным объяснениям и демонстрациям. Объясняя что-то Учителю (конечно, тогда я не воспринимал его как учителя), я неожиданно для себя открывал нюансы тайцзи-цюаня, о которых раньше не догадывался и не задумывался. В определенный момент я обнаружил, что мой технический уровень вырос в несколько раз. И только два года спустя, я осознал, что все это благодаря Учителю, который притворился учеником. В последствии мы неоднократно говорили на эту тему. Учитель всегда говорил одно и тоже — обучая другого, обучаешься сам. Учитель и ученик это две стороны одной медали. До того, как Учитель открыл, кто он есть, у него иногда проскакивали непонятные фразы, ставящие меня в тупик. Так в первый день нашего знакомства он заявил, что по утрам встречает солнышко: «Есть такая болгарская практика, там они все встречают солнце. Ее основатель — Микаэль Айванков говорил, что лучи восходящего Солнца, несут специфическую энергию, которая дает силу и обновление организма». Мне это высказывание показалось весьма странным. Я сразу вспомнил товарищей, которые останавливали прохожих в метро и несли всякую ахинею. Иногда все начиналось с весьма безобидного, но всегда не к месту заданного вопроса: — «Верите ли вы в Бога?». А потом вам предлагали посетить собрание, где собираются «истинно верующие», а остальным будет очень плохо. Не упустите свой шанс. Я помнил свое знакомство с адвентистами. К этому времени я прочел Библию 2 раза. Всего я читал ее 5 раз. Параллельно я изучил Тору. Специально выклянчил ее у сестры, когда был в Израиле. Мне было интересно, на сколько текст Библии сходен с Торой. Нашел кое-что интересное, но об этом позже. В результате общения с верующими, изучения Бхагавадгиты, Библии, Торы и литературы по дзэну, я пришел к весьма простому и логичному выводу: — «Я верю в Бога, но людям не верю. Бог совершенен, а люди нет. Мне не нужны чужие заблуждения. Религиозный текст лишен этого». Тогда я не осознавал, что заблуждающиеся люди способны исказить религиозный текст своими заблуждениями. Учитывая астеничное телосложение, я предположил, что мой новый знакомый, скорее всего шизофреник. Я решил поболтать немного, а затем незаметно от него отделаться. Но в процессе тренировки он вел себя нормально и я успокоился. Еще как-то на тренировке Учитель забеспокоился и сказал, что сегодня его ждет у себя тетя. И она страшно беспокоится, потому что он уже опаздывает. Учитель замер, его взор затуманился. Потом он заявил, что успокоил тетю и сказал ей, что придет минут через двадцать. Как здравомыслящий человек, да к тому же еще и врач, я решил тактично промолчать. Лучше не заострять внимание чокнутого на его любимом «коньке». Если сделать вид, что не обратил внимания на непонятную фразу, то вроде бы ничего и не произошло. Тем не менее, мне было непонятно, почему я все-таки занимаюсь с сумасшедшим? Понимание пришло только в 1999 году. Это круто — когда думаешь, что ты самый умный, а потом выясняется, что ты полный дурак. Это как ушат воды на пьяного. Зато хорошо отрезвляет.

Снова весна 1998 года, март месяц. Я работал на двух работах, там были и ночные смены, сильно уставал. Поэтому стал больше заниматься цигуном, чтобы выдержать нагрузку. Занятия привели к неожиданному результату. В определенный момент я почувствовал, что как бы погружаюсь внутрь себя. Постепенно между мной и окружающим меня миром появилась стена. Я с трудом реагировал на окружающее. Я чувствовал, что покидаю этот мир. Это было то, что психиатры называют аутизмом. Погруженность в себя доходила до угрожающих размеров. Как-то я возвращался с работы, сажусь в автобус. Через некоторое время отмечаю, что мне на ухо кричит какой-то мужик. Это был мой отец. Он сел вместе со мной и целых пять минут пытался привлечь мое внимание. Дошло до того, что он начал кричать на весь автобус. Когда я его заметил, он взял меня за руку и спросил: — «Что с тобой? Я кричу на весь автобус, люди оборачиваются, а ты меня не слышишь». Еще как-то стою на автобусной остановке. По тротуару едет трактор и счищает снег. Все отошли кроме меня. Я заметил трактор только после того, как он проехался по моей обуви. Боли я не ощутил и травмы не получил. И даже увидев перед носом огромные колеса, я не отошел в сторону.

Постепенно вокруг меня образовался невидимый кокон. С каждым разом было все труднее реагировать на окружающее. В глубине души я понимал, что, то, что со мной происходит и есть то, что в Бхагавадгите называют «мистической смертью», а в даосизме «запечатыванием 9 отверстий». Тогда я мало, что знал о даосизме. Но, забегая вперед, скажу, что даосы считают, что запечатать 9 отверстий можно только в безлюдном месте — месте силы. Я ухитрился запечатать их в обычной жизни среди суеты и толкотни. Но также я понимал, что это произошло слишком рано. Я еще не готов. Даже тело не готово. Я ощущал, что у меня повреждены две чакры — сердечная и горловая. Значит, процесс идет неправильно. Тело должно находиться в идеальном состоянии. В противном случае весь процесс пойдет наперекосяк. Но самому прекратить процесс «перехода» мне не под силу. К кому обратиться за помощью? Я прекрасно понимал, что традиционная медицина предложит психиатра. Но последний будет лечить следствие, а не причину. Наша психиатрия и психология все еще находятся в зачаточном состоянии. Они даже теоретически не допускают существование подобных психических процессов у здорового человека в обычных не стрессовых условиях, без травм, без приема каких-либо лекарственных и психотропных препаратов или наркотиков. В это время по телевизору шла передача «Третий глаз». Там как раз рассказывали об одном магическом салоне. Его возглавляла одна женщина. Я обратил внимание, что во время демонстрации одного из магических ритуалов, эта женщина использует китайский палаш. В дальнейшем я получил информацию о центре и узнал, что там ведут прием специалисты из других стран. В частности из Индии и Китая. Я предположил, что китаец наверняка применяет цигун. А поскольку я связывал свои проблемы с цигуном, то это был именно тот человек, который мог мне помочь. Я пришел в центр на консультацию. Оказалось, что китаец уже уехал, остался индус, но к нему тяжело попасть, так как он принимает только один день в неделю. Свободной в этот день была Валентина. Я решил рискнуть пойти к ней, но при этом решил ничего не говорить о проблеме. Если это настоящий экстрасенс, то она сама определит что к чему. Пока я сидел в ожидальне, то обратил внимание, что кто-то как бы пытается залезть мне в голову. Это очень странное ощущение и со мной оно происходило впервые. Я расслабился и ощутил, что этот кто-то находится в соседнем помещении. Через какое-то время оттуда вышла женщина средних лет, одетая в темно-бардовое платье вместе с клиентом. На женщине висели золотые цепи и крест. Она бросила на меня беглый взгляд, попрощалась с клиентом и быстро ушла. Мне эта женщина почему-то не понравилась. Затем меня пригласили к Валентине. Надо сказать, что в центре всячески избегали электрического освещения и светлых красок и тонов. Везде царил полумрак. В приемной стоял огромный стереотелевизор, по которому непрерывно показывали различные уголки природы, глубоководные съемки в сопровождении релаксационной музыки. Везде стояли подсвечники и подставки для ароматических палочек. И свечи и палочки горели постоянно, распространяя специфический аромат. Вообще я не люблю никаких ароматов и ароматических веществ, и относился к этим вещам отрицательно. Я даже не переносил табачный дым, который мне приходилось нюхать постоянно, так как отец практически не вынимал сигарету изо рта. Он выкуривал не меньше 3 пачек в день, а иногда и больше. У себя на работе он вообще не делал перерыва в курении. Когда сигарета почти заканчивалась, он вытаскивал новую, тут же прикуривал от старой и так продолжалось до окончания рабочей смены. По специфике работы они имели дело с газом и бензиновым пистолетом для обжига. Бывали случаи, когда вместо бензиновых паров из пистолета лился бензин и, случались небольшие пожары. Даже в этих ситуациях отец не вынимал изо рта зажженной сигареты.

Помещение Валентины было погружено в абсолютный мрак. Оно было огромным. Только на столе, у которого стояла целительница, горели свечи, освещая только небольшой участок. «Здравствуйте, проходите» — сказала Валентина: — «Садитесь на стул. Какие у вас проблемы?» Я сказал, что хочу, чтобы она сама это определила. Валентина хмыкнула, затем попросила меня встать и немного отойти от стола. На столе оказалась небольшая электрическая лампа, которую она зажгла. Оно и понятно — тяжело перемещаться в абсолютной темноте. Валентина встала передо мной и принялась водить руками вокруг головы и туловища. «У вас серьезные проблемы с сердцем» — сказала она — «Пробита сердечная чакра. Тот, кто пробил, хотел, чтобы вы умерли, но по каким-то причинам этого не получилось. У вас была снята вся энергетическая оболочка. В таких случаях человек долго не живет — год-два и все. Вы очень сильный человек, вы выжили, потому, что также как и я занимаетесь с энергетикой. Скорее всего, это что-то типа восточных единоборств. А какую литературу вы читаете?» — неожиданно спросила она. «Последнее время Библию» — ответил я, неожиданно подняв голову вверх. «Так я и думала» — ответила она. — «В области сердечной чакры у вас ничего нет, ниже пузырь и выше появился пузырь, когда вы подумали о Библии. А вообще пузырь должен быть вокруг вас. А у вас получается два соединенных пузыря. Но если бы вы, таким образом, не решили проблему, то, скорее всего, умерли бы. А сейчас вы находитесь как бы в прострации, вам тяжело ориентироваться в пространстве, вы ощущаете, что ваше поведение неадекватно внешней ситуации» «Так и есть» — сказал я. — «Можете ли вы мне помочь?» «Я постараюсь. Необходимо провести три сеанса, не считая этого. Вот возьмите воду, которую вам необходимо выпить в течение одного-двух дней» — она протянула мне полуторалитровую пластиковую бутылку. Первый сеанс назначили на следующий день.

На счет сердечной чакры это точно. Я вспомнил, как в армии ко мне подошел один деревенский парень и, ткнув двумя пальцами в солнечное сплетение, сказал: — «Ты прослужишь только год, а потом тебя комиссуют из-за тяжелой болезни, от которой ты не оправишься». Так оно и было за исключением того, что я все-таки оправился и был все еще жив. Меня почти комиссовали, но из-за взяточника — начальника терапевтического отделения, меня снова отправили в армию. Начальник продержал меня в госпитале слишком долго, и во время инспекционной проверки меня выгнали в часть. Начальник требовал 1000 рублей для того, чтобы меня комиссовали. Мой отец очень возмущался по этому поводу: — «Чтобы не служить надо 2000 рублей, чтобы служить под Москвой надо 1000 рублей. Ты уже год отслужил, я не дам больше 500 рублей». По тогдашним порядкам, чтобы человека комиссовали необходимо, чтобы он три раза попал в госпиталь с одним и тем же тяжелым заболеванием, либо два раза, но на длительный срок. Я провел в госпитале 4,5 месяца, но начальник оттягивал время подачи моих документов на комиссацию, ждал денег от родителей. А они так и не дали. Пятьсот рублей начальника отделения не устраивали.

На следующий день я пришел к Валентине. Она посадила меня на стул, затем принялась ходить вокруг с зажженной свечой и небольшим тазом с водой, в которую падал раскаленный воск. При этом читала молитву. Через некоторое время я заметил, что ее голос начал дрожать. Я представил, что нахожусь внутри огромной сферы. Валентина ходит вокруг нее, но никак не может попасть внутрь. Она оказалась слишком слабой. Потом я снова начал погружаться в себя, и окружающий мир заволокло туманом. Слова молитвы доносились как бы издалека, словно сквозь толстое стекло. Я был в некой пустоте, где ничего нет. Это странное состояние, но из него не хотелось выходить. Поток мыслей полностью остановился. Это и было тем, что японцы называли Мусин, Мунэн. Но это не было сатори или просветление, вообще ничего не было. Валентина прервала сеанс и стала жаловаться, что я ей не хочу помогать. «Возможно, что вы одно из воплощений Будды, сильный маг» — сказала она. — «Но если вы не будете стремиться выйти из этого состояния, то я вряд ли смогу вам помочь». После сеанса она рассказала мне о своем учителе — отце Серафиме. До монашества этот человек служил в Афганистане, потерял обе ноги, после чего его бросила жена. Серафиму было очень тяжело, даже хотел покончить жизнь самоубийством. Но нашел в себе силы не делать этого, нашел утешение в вере, постригся в монахи, принял сан. Неожиданно в нем открылся дар целительства. Сейчас отец Серафим живет в Болгарии. Валентина показала мне фотографии, где она с отцом Серафимом находятся в храме во время службы. Отец Серафим оказался крепким подтянутым мужчиной с небольшой жесткой бородой и удивительно добрыми глазами. В то же самое время от фотографии исходило что-то тяжелое. Оно как бы давило на меня. Такая двойственность показалась странной. По дороге домой я размышлял над словами Валентины. Мне был несколько непонятен смысл ее слов об одном из воплощений Будды. Это, конечно, лестно, когда тебя называют столь высокой личностью, но что теперь с этим делать? Валентина сказала еще одну интересную вещь. Она сказала: — «Вам следует больше молиться за других, чем за себя, ибо вы имеете великую силу, при помощи которой можете причинить вред, а можете творить добро». Честно говоря, меня больше интересовали мои проблемы, чем проблемы других. Как теперь поступить? И снова Будда. Хорошо ли это — вдруг почувствовать себя им, или оказаться им? Если следовать Валентине, то получается, что накануне моей поездки в Израиль, БГ пропел пророческие слова: — «По Голгофе бродит Будда и кричит — Аллах Акбар!» Я еще тогда подумал, что остается только найти Будду. Получается, что он нашелся. Когда я бродил по Голгофе, муэдзин с минарета пел «Аллах Акбар». Удивительное совпадение. Вот только снова непонятно, что со всем этим делать?