— Я, конечно, знаю о твоем теле далеко не все, так как знать все невозможно, — проговорила-пропела Консуэло.

— Но я уже знаю о нем куда больше, чем ты сам.

— Да, это я уже понял, — откликнулся Алонсо, оторвавшись от еды. — Как тебе удалось так быстро изучить мое тело? Ведь я знаком с собой намного дольше, но до сих пор не имел ни малейшего понятия обо всем этом.

— Я не просто водила по тебе руками. Я искала и изучала твои потайные места.

— Потайные места? — Алонсо понравилось это сочетание. — Так ты называешь те ниточки, за которые ты дергаешь меня, превращая в свою марионетку?

— Алонсо, мы подробно поговорим об этом в другой раз.

Они замолчали. Алонсо ел, наслаждаясь своим новым открытием: оказывается, при Консуэло можно молчать, не испытывая никакой неловкости. Это было ново и несло с собой ощущение легкости и свободы. Обычно в присутствии дам приходилось все время говорить что-то любезное.

— В какой момент ты поняла, что мы будем близки? — спросил он наконец.

— Как только увидела тебя. Или, может быть, чуть раньше, — когда услышала от Суад про твои рассуждения о защитных чехлах. Ведь для таких девушек, как я, вопрос предохранения очень важен. Но сам момент, когда ты на меня набросишься, я все же не угадала. Опоздала где-то на полсекунды. — Консуэло рассмеялась.

Алонсо вернулся в гостиницу за полночь, однако избежать встречи с кузенами не удалось. Они сидели в трактарном зале в обществе женщин, внешность и манеры которых не оставляли сомнений относительно их рода занятий.

— Алонсо! — окликнул его Энрике. — Наконец-то ты появился. Иди к нам!

— Оставь его, — сказал Хуан. — Посмотри на эту деревянную походку. Ему сейчас лучше всего полежать в бане, да поздно уже. Пусть идет спать.

Алонсо именно так и поступил. Ему казалось, что он не сможет заснуть из-за перевозбуждения, однако сон захватил его мгновенно, и на этот раз ему ничего не снилось. Или же он спал так глубоко, что просто не запомнил ни одного сновидения.

На следующий день кузены со слугами уехали в Кордову. Алонсо оставался в Саламанке до начала января.

Он время от времени приносил Консуэло дары — то шелковую, ажурную мантилью для ее гребня, то парчу с золотой нитью, то засахаренные фрукты, — понимая, что никакие приношения никогда не оплатят того, чем одаривала его эта женщина.

— У тебя хорошая походка, — говорила она. — Мягкая, бесшумная. Но ты немного сутулишься. Выпрямись полностью, а главное — наполни себя уверенностью, что ты — награда для любой женщины, желанный цветок! Чувствуй это, и тогда твоя походка котенка превратится в поступь льва…

Консуэло показывала ему, как искать «потайные места» на теле женщины, как запоминать, где они находятся и как на каждое из них следует воздействовать. По ее словам, некоторые куртизанки Древней Греции довели искусство воздействия на особые точки до такой высоты, что могли довести мужчину до кульминации одним касанием пальца.

Консуэло учила его быть внимательным к словам, фразам и жестам женщины, к тому, как она откликается на его ласки, как меняется цвет ее кожи, извлекая из всего этого бесценные сведения о том, чего она от него ждет и в чем никогда не признается. Консуэло говорила о том, как чередовать знаки внимания со знаками равнодушия, когда демонстрировать свою страсть, а когда — скрывать ее.

— Обычно женщина разогревается медленнее, чем мужчина, — наставляла она благодарного ученика, проводя острым ноготком по его плечу, отчего в руке возникали тихие звенящие потоки. — Заставь ее поверить, что на земле не осталось ни одной женщины, кроме нее. Будь терпелив, дождись отклика. Вообрази, что вы два музыкальных инструмента, которым предназначено исполнить самое неповторимое и совершенное произведение. Вспомни, как звучит одна флейта, а как — две. Одна может лишь сыграть мелодию, а две создают гармонию. Не забывай о музыке, Алонсо!

— Боюсь, съелито,мне это сравнение не очень поможет, — признавался он. — Музыкант из меня никакой. А петь мне вообще надо запретить: все звуки получаются на одной и той же высоте.

— Если ты не владеешь голосом, это еще не означает, что ты не можешь получать удовольствия от музыки.

Как-то сам собой разговор сменил тему.

— Да, слушать музыку я люблю.

— Если бы ты научился играть на флейте простые мелодии по нотам, мы могли бы музицировать вместе. Флейта и лютня — замечательное сочетание.