Fr`ere со своими химически усиленными рефлексами быстрым движением выхватил ботинок из воздуха и швырнул его обратно Сквернослову. Ботинок впечатался тому прямо в лоб.

Голова парня резко дернулась назад — я даже вздрогнул от сочувствия, — и он мешком рухнул на крышу. Я попятился, надеясь снова слиться с толпой, однако вчерашний сержант вместе с fr`ere, швырнувшим ботинок, загородили мне дорогу.

— Уберите его отсюда, monsieur Розен, — сказал сержант.

— Но его нельзя двигать! — экспромтом возразил я. — У него может быть травма позвоночника. Прошу вас!

Улыбка сержанта не исчезла, но стала жесткой, даже несколько жестокой.

— Monsieur Розен, вы — новобранец. Новобранцы не оспаривают приказов.

Fr`ere хрустнул костяшками пальцев.

Я взял Сквернослова под сочащиеся потом подмышки и поволок по гравию, стараясь поддерживать ему голову и сглатывая, чтобы подавить рвотные позывы, поскольку его пот заливал мне пальцы. Если так пойдет и дальше, мои гигиенические салфетки кончатся очень быстро.

Я обтер руки о его рубашку и присел рядом с ним на корточки. Трастафара, ежась от холода, неохотно снимали с себя одежду, складывая ее в большие хозяйственные сумки с эксоновскими [28] логотипами. Женщины-fr`eres работали с девушками — по-прежнему ни следа Сисси, — а мужчины с парнями, все чинно-благородно. К нам подошел fr`ere, бросил на землю две сумки и сказал: «Раздевайтесь». Я начал было протестовать, но поймал взгляд сержанта, который стоял возле одного из автомобилей.

Я безропотно стащил с себя одежду и кинул ее в сумку, затем положил туда же свою униформу и застегнул молнию.

— И этого тоже, — сказал fr`ere, пнув Сквернослова в бок.

Тот дернулся и охнул. Его рот раскрылся. Я принялся механически сдирать с него его вонючий неопрен и эластичное спандексовое белье для развития мускулов. К этому времени микробы меня уже не заботили.

Fr`ere наблюдал за мной, не переставая ухмыляться. Я уставился себе под ноги, удивляясь, каким образом я дошел до того, что играю роль няньки при этом испорченном безголовом придурке.

Четверо fr`eres в силовых панцирях взмыли на крышу с улицы, держа за углы поднятый микроавтобус скорой помощи. Они поставили его на крышу, распахнули дверцы, и оттуда высыпал наряд одетых в белое медиков. Тому из них, который безразлично ощупал мою мошонку на предмет паховой грыжи, а затем уколол меня несколькими далекими от стерильности шприцами, не мешало бы помыться, да и его белый халат тоже неплохо было бы постирать. Когда он нагнулся, чтобы осмотреть Сквернослова, его карман оттопырился, и я увидел целую коллекцию миниатюрных бутылочек красного «Джонни Уокера». Он чпокнул меня в плечо каким-то степлером-мутантом, который жег как черт знает что.

— А с этим что не в порядке? — спросил он меня, в первый раз открыв рот.

— Может быть, сотрясение, может быть, позвоночник. К тому же, кажется, у него вывихнуто плечо.

Медик на минуту скрылся в недрах микроавтобуса, затем появился вновь в просвинцованном переднике, волоча за собой какой-то громоздкий ящик. С испугом осознав, что это переносной рентгеновский аппарат, я протолкался сквозь толпу, чтобы оказаться позади него.

— Так… Сотрясения нет, позвоночник в порядке, — объявил медик после того, как долго вглядывался в окуляр аппарата. — Годен, — добавил он про себя, делая заметку в электронном блокноте.

Медики убрались с крыши тем же способом, каким прибыли сюда, и fr`eres с военной быстротой и четкостью ретировались в монтажные корзины.

Я прекрасно понимал, что должно за этим последовать, но тем не менее с моих губ сорвалось непрошеное ругательство. Fr`eres в своих корзинах развернули в нашу сторону огромные воздуходувки и накрыли нас облаком едкого дезинфектанта, от которого у нас сразу загорелись носовые пазухи. Трастафара, как мужчины, так и женщины, завопили и кинулись к колючей проволоке, затем повернулись и побежали обратно к центру крыши. Над моей головой послышался смех fr`eres. Я оставался стоять где стоял, позволяя себе пропитаться этой гадостью, один раз, затем второй и третий. Я как раз собирался посмотреть, по-прежнему ли Сквернослов лежит на боку, когда он вновь застонал, сел и вновь грязно выругался.

Шатаясь, парень все же поднялся на ноги, столкнулся со мной, отодвинулся и вновь покачнулся, когда его обдала последняя струя жидкости. Дезинфектант быстро испарялся, кожа после него оставалась стянутой и покрытой пупырышками.

Сквернослов медленно, как древний ящер, повел головой из стороны в сторону. Его глаза сфокусировались на мне, и он ухватил меня за плечо.

— Какого хера ты со мной сделал, ты, пидор? — его рука сжималась все крепче, сдавливая мне ключицу.

— Остынь, — умиротворяюще сказал я. — Мы в одной лодке. Нас мобилизовали.