Тем временем, в августе американский судья Сирика вынес решение, обязывавшее Никсона предоставить все магнитофонные записи Белого дома, в которых содержались конфиденциальные разговоры президента с участниками „уотергейтского" скандала. С этого момента Никсон все больше запутывался в этом деле, внимание президента постепенно переключалось на внутренние события.

В связи с этим решением судьи Сирика мне вспомнился доверительный рассказ одного крупного американского бизнесмена из числа близких друзей Никсона.

Никсон попросил его съездить на ранчо к бывшему президенту Джонсону, чтобы посоветоваться по каким-то вопросам, связанным с вьетнамской войной. Джонсон пожаловался гостю на трудности работы над мемуарами, так как у него не было подробных записей многих его бесед в Белом доме. Он отметил, что исключение составляет последний год его пребывания на посту президента, когда в Овальном кабинете был установлен тайный магнитофон, который он сам, нажатием дистанционной кнопки, включал и выключал. Записи бесед за этот период у него сохранились, и они пригодились для работы над мемуарами.

Никсон заинтересовался этим рассказом Джонсона и дал указание поставить такую же систему в президентском кабинете, поскольку также собирался писать мемуары. Однако его помощники перестарались. Зная нелюбовь и неумение Никсона обращаться с любой техникой, они не стали делать кнопку для включения системы самим президентом, а поставили ее на автоматический режим: она сама включалась „на голос". В результате записывались все беседы, в том числе и по „уотергейту", которые сам Никсон вряд ли бы стал записывать.

Надо сказать, что президент Кеннеди пользовался такой же системой скрытой записи, как и Джонсон. Это было его большой тайной. На научной конференции, состоявшейся в Москве в сентябре 1994 года, один из американских участников продемонстрировал краткий отрывок записи, сделанной в Белом доме во время кубинского кризиса 1962 года. Никто из членов кабинета не знал тогда, что Кеннеди периодически вел такую запись.

6 октября внезапно началась новая арабо-израильская война, которая продолжалась до 25 октября. Обе великие державы, США и СССР, оказались вовлеченными в этот конфликт одновременно и как партнеры по быстрейшему прекращению этого конфликта, и как соперники, снабжавшие оружием своих старых „клиентов".

Здесь нет нужды подробно повторять весь ход войны, он достаточно хорошо известен. Остановимся поэтому в хронологическом порядке на основных событиях, в которых отчетливо проявилось противоречивое взаимодействие между Вашингтоном и Москвой в тот период.

Рано утром 6 октября мне позвонил из Нью-Йорка Киссинджер и, сославшись на опасное развитие событий на Ближнем Востоке, попросил передать в Москву прямо по телефону следующее: от имени президента он просит заверить советское руководство в том, что США, как и СССР, в равной степени заинтересованы в предупреждении новой крупной военной вспышки на Ближнем Востоке, и что США не ведут какой-либо игры с нами, а исходят из необходимости кардинальных действий, чтобы ситуация на Ближнем Востоке не вышла из-под контроля.

Спустя несколько часов он снова позвонил и сообщил, что начались военные действия Египта и Сирии против Израиля по всей линии перемирия 1967 года на Суэце и на Голанских высотах. В связи с предполагаемым созывом Совета Безопасности ООН Киссинджер, со ссылкой на Никсона, обратился с предложением дать срочные указания представителю СССР в ООН занять в Совете Безопасности пока сдержанную позицию, не становясь целиком, как обычно, на сторону „своих клиентов". США, которые поступают также, имеют в виду предложить там проект резолюции, призывающей к прекращению огня и к восстановлению линии перемирия, а также предусматривающей создание комиссии по установлению фактов.

Москва ответила быстро. „Советское правительство, — говорилось в ответе, — получило сообщение о начале военных действий на Ближнем Востоке одновременно с Вами. Принимаем все возможные меры к выяснению действительного положения в этом районе, поскольку поступающие сведения носят крайне противоречивый характер… Мы обдумываем сейчас, как и Вы, возможные шаги, которые следует предпринять. В скором времени надеемся вновь связаться с Вами на предмет возможного согласования действий".

Примерно одновременно информация о начале военных действий поступила в Москву из Каира и Дамаска с той, однако, разницей, что в ней утверждалось, будто военные действия начаты Израилем.