Интересно, что вскоре в частной беседе со мной банкир Дэвид Рокфеллер высказал мнение, что главное сейчас в наших отношениях с Никсоном — „преодолеть у него психологический барьер", т. к. он считает, что СССР бросает ему вызов „везде, где можно", и что он поэтому „одержим идеей соревнования с русскими в глобальном масштабе". В принципе же, по словам Рокфеллера, Никсон был бы готов пойти на компромисс.

Примерно то же говорил мне и сенатор Фулбрайт. Правда, он делал особый упор на негативное влияние на Никсона произраильского лобби в США.

Все же осенью 1970 года имело место некоторое продвижение в двусторонних отношениях. 29 октября было подписано советско американское соглашение о совместном космическом полете и стыковке космических кораблей. 2 ноября -18 декабря в Хельсинки продолжались советско-американские переговоры об ОСВ (без большого успеха). Была достигнута договоренность о возобновлении переговоров 15 марта 1971 года в Вене. 11 декабря было подписано советско-американское соглашение о рыболовстве, регламентировавшее промысел рыбы Советским Союзом у Атлантического побережья США.

Анализируя события за год, можно констатировать, что в целом он был довольно безрезультатным в советско-американских отношениях. Чем это можно объяснить?

Администрация не проявляла еще настоящего стремления рассматривать советско-американские отношения в числе наиболее приоритетных в своей внешней политике. Весьма показательна в этом смысле почти полная тогда пассивность Киссинджера на этом направлении.

В Москве продолжали еще с подозрением относиться к Никсону, хотя и не прочь были развивать с ним отношения. Однако поле для такого развития было узким. Война во Вьетнаме, разногласия по Ближнему Востоку и в Европе мешали активизации отношений. Пожалуй, наиболее заметной областью взаимодействия были переговоры по ограничению стратегических вооружений, однако администрация Никсона на первых порах сознательно не проявляла к ним большого интереса, надеясь заставить таким образом Москву пойти ей навстречу в других вопросах. Конфиденциальный канал, по существу, не был еще активно задействован.

В 1971 году администрация Никсона проводила более активный внешнеполитический курс.

Несмотря на войну во Вьетнаме и „сенсационные контакты" с Пекином, отношения с СССР все больше приобретали для Никсона важное значение. Значительно активизировал свою деятельность лично Киссинджер, включившись, в частности, в закулисные переговоры с советским послом, в первую очередь по вопросу от ограничении стратегических вооружений и встрече на высшем уровне. Особое значение имело объявление о достигнутой договоренности относительно поездки Никсона в Москву в 1972 году.

Именно желание получить согласие Москвы на такую встречу подталкивало Никсона к тому, чтобы достичь договоренности по берлинскому вопросу, занять более конкретную позицию по стратегическим вооружениям, а также согласиться на размещение в США заказов для строительства Камского автозавода и сделать некоторые другие шаги в области двусторонних отношений. 30 сентября Громыко и Роджерс подписали два соглашения, выработанных на переговорах в Хельсинки-Вене: соглашение о мерах по уменьшению опасности возникновения ядерной войны между СССР и США и соглашение об усовершенствовании линии прямой связи Кремль — Белый дом.

Но по-прежнему малопродуктивным был подход Белого дома к вопросу о мирном урегулировании на Ближнем Востоке. Хотя активность американской дипломатии явно возросла, она, однако, была направлена не на выработку окончательного мирного урегулирования, а на фактическую подмену его выгодным Израилю так называемым „промежуточным соглашением" и преследовала цель закрепить единоличную посредническую роль США на Ближнем Востоке в расчете потеснить позиции СССР в этом районе.

В Индокитае осуществлялась „вьетнамизация", т. е. упор на южновьетнамские войска, благодаря чему Никсону удалось сократить в 1970 году численность американских войск и их потерь в Южном Вьетнаме. И все же и в 1971 году администрация Никсона вопреки своим обещаниям не вывела страну из вьетнамской войны, которая продолжала оставаться острейшей внешнеполитической и внутриполитической проблемой для США.

В канун 1971 года в советском руководстве обсуждалось неудовлетворительное положение дел в советско-американских отношениях. В январе Громыко и Андропов обратились в Политбюро с совместной аналитической запиской „О состоянии советско-американских отношений и основных направлениях нашей дальнейшей политики в отношении США".

Авторы записки оценивали будущее без большой надежды на скорое улучшение отношений с США, исключали возможность установления подлинно хороших, тем более дружественных отношений с США. Ни о какой разрядке в этих отношениях оба руководителя в тот момент и не помышляли, хотя она и была не за горами.

В записке отмечалось, что двухлетнее пребывание у власти администрации Никсона свидетельствовало о том, что политика США в отношении СССР не претерпела изменений принципиального характера по сравнению с тем периодом, когда она направлялась президентами от демократической партии — Кеннеди и Джонсоном. Агрессивные действия США в Индокитае, поддержка израильской агрессии и другие враждебные СССР акции определяли состояние современной международной обстановки и являлись главными источниками трений в советско-американских отношениях. „Противостояние СССР и США, — указывалось в записке, — будет, видимо, представлять собой длительную историческую полосу независимо от того, в какой последовательности будут сменять друг друга у власти в США представители республиканской или демократической партий".