Капитан хмыкнул:

–  Зато сообразительный. Да и деревенские недалеко от него ушли… Дорогая, вам не кажется, что на фоне этих милых людей мы с Чарли смотримся уже почти праведниками?

Нэрис не ответила. Десмонд обернулся в сторону опрокинутой телеги, но пленницы там не обнаружил. Трепыхающийся "кокон" был на месте, его охранники тоже, и даже большинство веревок еще вполне себе держалось, а неугомонную леди МакЛайон как корова языком слизнула!

–  Чарли!

–  Да куда она денется, кэп?- пират, скорчив недовольную гримасу, повертел головой по сторонам и с облегчением фыркнул:- Ну, что я говорил? Вон, на крылечке сидит.

–  Пойди и приведи,- велел Хант, хмурясь. Ронан Келли понял его беспокойство по-своему.

–  Это лишнее, капитан,- тонко улыбнувшись, сказал он.- Никто из моих ребят вашу супругу не тронет. Я предупредил. К тому же, им вполне хватит и деревенских.

–  Мы еще слабоумного этого не нашли,- попытавшись сгладить неловкость, буркнул Десмонд.- А судя по рассказам, он не такой уж и безобидный. Чарли, ты еще здесь?

Пират досадливо передернул плечами, но отошел. Келли повернулся к Грании:

–  К Даффи уж точно не ты с товаром ездила. Кто возил, старик?

–  Дак а больше и некому было, господин. Тоби возил, дело понятное.

Разбойник удовлетворенно кивнул. И, подняв голову, посмотрел на Десмонда:

–  Я узнал, что хотел. У вас есть еще какие-то вопросы?..

–  Нет.

–  У меня тоже нет,- Ронан Келли бросил задумчивый взгляд на дорогу:- Но есть предложение. Лично к вам, капитан.

Хант удивленно приподнял брови. Главарь разбойников покосился на бьющийся у телеги кокон, что-то прикинул в уме и добавил:

–  Хотя, пожалуй, оно может подождать. Эй, ты!- он перевел взгляд на ожидающую своего приговора крестьянку.- Где могила вашей "кормилицы"? Показать сможешь?..

Чарли подошел к низкому крыльцу домика, где им всем так и не пришлось сегодня заночевать, и сказал недовольно:

–  Ты чего тут расселась? Полная деревня головорезов, а она разгуливает без присмотру!

Сидящая к нему спиной Нэрис даже не пошевелилась.

–  Эй!- пират тряхнул девушку за плечо.- Ты чего? А?.. Ревешь опять, что ли? Напужалась?

–  Да,- она повернулась к нему. Глаза сухие, с облегчением отметил разбойник, лицо только бледное и вид потеряный… "Рваное ухо" ободряюще хмыкнул:

–  Не боись! Она уже не кусается.

–  Знаете, Чарли,- медленно сказала девушка.- Еще ночью мне казалось, что ничего ужасней дарг-ду я в жизни не видела. А сейчас я поняла, что бывают чудовища и пострашнее. Эти крестьяне… Знаю, вы во всем вините старика, но разве остальные чем-то лучше? Они ведь все знали! Знали и молчали!.. Впускали гостей, а потом открывали ворота… Раз за разом, Чарли!

–  Ну так…- крякнул он.- Молодая ты еще, жизни не видела. Нет твари гаже человека. Что старикан этот рехнутый, что мы. Ежели так поглядеть, то на то и выходит!

–  Знаю,- она упрямо закусила губу.- Вы пираты и головорезы. Вы Ульфа убили… Но меня на корабле не бросили. И кровососу на съедение не оставили. Из-за денег, конечно, но все же… Все же вы добрый, Чарли! Можете обзывать меня "дурой" сколько угодно, но я знаю, что вы добрый! И вы, и капитан Хант, хоть я его и боюсь…

–  Заладила,- недовольно поморщился он.- "Добрые, добрые"… Может тебе и этот вон, в красном, "добрый"?.. Ты глаза его видела? Хуже, чем у кэпа, когда ему мачту сносит!..

–  Ой, нет,- Нэрис с опаской оглянулась на сутулую фигуру в красной куртке.- Господина Келли я совсем боюсь, он такой… такой обходительный, что даже страшно!.. Но ведь он нам, выходит, тоже помог? Пусть и случайно. А эти… Да разве это люди, Чарли?! Разве так можно?!

Старый разбойник, часто моргая, молча смотрел на нее сверху вниз. Смотрел в эти полные отчаяния и сдерживаемых слез глаза и думал, что, кажется, сам еще далеко не все видел в этой жизни…

–  Дурочка ты, все-таки,- крякнув, наконец сказал он и протянул девушке руку.- Вставай уж. Пойдем. И не трави себе душу из-за всякой сволочи!.. Ну, хошь, я этому деду прямо щас в рыло дам?!

Нэрис встала и, шмыгнув носом, улыбнулась сквозь слезы:

–  Не надо, Чарли… Господь - он всё видит.

–  Ну, ладно,- пожал плечами пират. И обернулся в сторону колодца. "Господь, может, и видит,- подумал он,- а только, сдается мне, кое-кто успеет куда быстрее!.."

Веревочный кокон перестал шевелиться еще в тот момент, когда над холмами взошло солнце, и сейчас неподвижно лежал у края разрытой могилы. Сверху над ней склонялась старая плакучая ива.

–  Я вот думаю, как бы эти ухари и нас тут рядом не прикопали,- озабоченно проговорил "рваное ухо", оглянувшись на деревню вверху.- А что? Все сундуки подчистую выгребли, тварь зубастую на нас спихнули. Погодят, покуда зароем, да и…