– Что еще он сказал?

– Один сторож, что смотрит за грузовым лифтом, решил подзаработать и позвонил Дотри. Тот заплатил за информацию. Брайан сам приехал и дал парню сто баксов. Дотри сам хотел посмотреть, что происходит. Картины и скульптуры грузили в машины, и это в одиннадцать вечера, а вокруг – полчища охраны. Но работники Кэкстона молчат, как рыбы. Ни слова не сказали, куда перевозят вещи или почему. Уверен, что он заплатил им достаточно, чтобы заручиться их сотрудничеством.

– Что-то я упустил причину, по которой вы с Дотри вмешиваетесь в чужие дела, – заметил Майк.

– Да, понимаю. Поэтому и сказал в начале разговора, что не знаю, что делать. Дотри позвонил мне вчера в полночь. Мы вели дела с Дени. Мы с ней недавно приобрели на аукционе несколько картин ответил он, обращаясь к Майку. – Раз вы такой скептик, детектив, то позвоните в администрацию Кристи. Еще в мае мы продали несколько работ не очень известных импрессионистов, заработали кругленькую сумму.

– Лоуэлл тоже был в доле?

– О нет. Вовсе нет. Но многие из купленных нами вещей… понимаете, Дени считала, что их надо какое-то время подержать у себя, решить, оставлять или продать клиентам. Ведь у Лоуэлла были склады, и охрана, и страховка. Даже их квартира надежнее любого временного помещения. В конце концов, детектив, мы же были любовниками. Мне не нужно было получать с Дени нотариальную расписку, если она оставляла на какое-то время у себя вещи, что мы покупали как партнеры. Она не собиралась меня – простите за выражение – кинуть.

– То есть вы полагаете, что Лоуэлл вывезет и некоторые ваши картины?

– Не исключаю такой возможности. Поймите, я вовсе не хочу сказать, что он сделает это намеренно. Просто Лоуэлл не в курсе наших с Дени последних сделок. Я полагаю, можно устроить как-то так, чтобы я взглянул на эти вещи, пока они не ушли из города или за границу. У меня на все предметы есть бумаги и квитанции. Я вовсе не хочу втягивать вас в споры насчет того, что мое, а что нет. Этим займется мой адвокат. Это он посоветовал мне пойти к вам и… ну, немного сгустить краски.

– Что вы хотите сказать?

Ренли постарался уклониться от ответа:

– Я позвонил своему адвокату и попросил его заняться этим с утра. Но проблема в том, что Лоуэлл не пустит меня ни в галерею, ни в квартиру, это ведь все еще их дом. Так вот, адвокат посоветовал сходить к вам, мисс Купер. Не стану врать, он посоветовал сказать вам, будто я уверен, что в галерее Лоуэлла есть вещи, принадлежащие мне и Дени. Тогда вы, возможно, захотите вмешаться и придете к нему с обыском, – он постучал пальцами по подлокотнику. – Но, честно говоря, я понятия не имею, что Дени сделала с некоторыми картинами. Я не могу утверждать, где они, – могу только предположить. Мне очень помог Брайан Дотри. Я посмотрю и его склады. Возможно, кое-что лежит там.

– Вы можете дать перечень картин, на которые претендуете? – спросила я.

– Я еще его не составил, но он будет готов через день или два, – Ренли положил руки на колени и некоторое время посидел так, глядя в пол, прежде чем снова заговорить: – Когда вы любите такую молодую и здоровую женщину, как Дени, вам просто не приходит в голову, что в один прекрасный день она может уйти… и… и не вернуться. На прошлой неделе я и не вспомнил о деловой стороне наших отношений. Помню, как в тот день все ждал и ждал, что она придет со мной пообедать…

– В тот день, когда она пропала? Она должна была встретиться с вами? – спросил Чэпмен.

– Выходит, мне все-таки удалось удивить вас, детектив. Я полагал, вы это знали от экономки или еще от кого-нибудь. Разве вы не спросили об этом меня в тот раз? Я был уверен, что да.

Чэпмен, казалось, смутился, что ему неизвестна такая элементарная подробность про последний день Дениз Кэкстон.

– Работники из ее гаража видели, как она уезжает на машине рано утром. Но никто, похоже, не знал о ее планах на день. Что вы сделали, когда она не пришла на обед?

– Подождал ее полчаса. Звонил ей домой, в машину, в галерею. Безуспешно. Спросите метрдотел в «Жан-Жорже»… Я думал, вы давно это сделали Я звонил ему раз двадцать – узнать, не появлялась ли Дени.

– Вы расстроились? Не звонили в полицию, чтобы начали ее искать?

– Нет, полагаю, и метрдотель скажет вам, что расстроенным я не казался, поэтому мне нет смысла притворяться. Два бокала мартини успокоили мои нервы. Я предполагал, что она может не прийти. Мы слегка поссорились на предыдущей неделе.

– Из-за бизнеса?

– Нет, бизнес тут ни при чем. Теперь, оглядываясь назад, не могу сказать, что мне приятно об этом вспоминать, – Ренли посмотрел мне в лицо. – Помните, в тот раз я сказал вам, что и я, и Дени… что мы встречались с другими. Так вот, я встретил в Париже женщину, которая только овдовела и разъезжала по Европе, оповещая всех, что ее траур окончен. Мы провели вместе уик-энд, Дени не должна была узнать. Но, к сожалению, эта женщина оказалась подругой Дени.

– Марина Сетте? – выпалил Чэпмен.