Дана живет себе потихоньку, всегда рядом с семьей. Счастливой она, правда, не выглядит, так ведь человек всегда чем-нибудь недоволен.

Господи, что это я?
– испугалась Ивик. Уже готова вернуться и жить просто рядом с Марком и детьми. Лишь бы только их видеть...

Или наоборот, жить в Питере, работать...

Только чтобы люди рядом. Свои, дейтрины. Да пусть и чужие. Давай уж скажем честно - без людей как-то не получается. Звучит все очень красиво - вселенная, вечное странствие... без цели и смысла. Просто посмотреть, как турист. Да не пошло бы оно все подальше? Вся эта вселенная?

Она вся не стоит Миариного носика...

Через час Ивик неторопливо шла по Медиане.

Она не хотела лететь. Торопиться некуда. Шла по келлогу в направлении Тримы.

Кстати, если возвращаться, придется придумывать легенду. Начальство потребует отчета, а может, и Верс привлекут... Ивик ощутила тяжелую тоску на сердце.

Нет, вечного свободного странника из нее явно не выйдет. Но и возвращаться-то - как? Куда? Опять к этой же самой работе... ради высшей цели с прищуром глядя в прицел... хладнокровно ломая и судьбу, и жизнь людям. Ради какой цели? Зачем?

Нельзя быть гэйном, если нет веры. Нельзя. Если ты вообще не веришь в то, что делаешь. Многие гэйны, конечно, никогда об этом и не думают. Им скормили идеологию сверху, они съели. Могли бы, наверное, во что-то другое верить.

А Ивик не может. Творить невозможно будет. А если завтра потребуется напряжение всех сил - то как?

Есть люди с силой воли, уверенные в себе. Им даже думать не надо, зачем жить и как. Они просто действуют. Кельм, например, такой. Ашен. Скеро по-своему тоже такая. Для них действие само по себе ценно. Доказывать свое право на существование, играть и выигрывать, бороться и побеждать.

А я?
– думала Ивик. Ничего этого я не могу. Я ничтожество от рождения. Все, что я могу и хочу - это любить. И чтобы меня любили. А все остальное... только если я люблю и верю.

А во что верить - если все уже кажется бессмысленным?

Если Дейтрос, например, действительно уничтожили сознательно...

Хорошо, пусть это даже не так, логически не так. Но если такая мысль вообще могла зародиться и показаться правдоподобной, то что, мы - чудовища? Что такое наш мир?

Ивик всегда было проще всего представить ситуацию, взглянув на нее чьими-то глазами. А Рейту и Кларена она хорошо изучила. Они уже были - ее герои. Ее персонажи.

Могли они не знать, что делают? Нет, они понимали, что уничтожают Дейтрос. Направленный взрыв. Ивик представляла примерное устройство темпорального винта. Громоздкая башня, пульт управления с мониторами и кнопками. Внутри - атомный заряд, плутоний. В сердцевине - собственно, бомба, бактериологическая, начиненная стопроцентно летальными вирусами. Можно попытаться разрезать ракету, разрушить, и конечно, они попытались это сделать, но на нее была поставлена и виртуальная защита, и сил после боя уже не оставалось. Кларен попробовал создать непроницаемый для взрыва кокон - но он был прорван. Все, что они реально могли - перенаправить ракету, чтобы взрыв произошел над дейтрийской зоной.

И там же была охрана. И не маленькая. Десятки дарайцев. Их всех надо было уложить. Прорваться к винту. На размышления - семь минут. Понять, как он управляется, попытаться разрушить устройство, осознать, что есть только один выход...

Нет, у них не было и не могло быть приказов. Ивик вспоминала все их поведение - потом, на процессе, все, что они писали и говорили. Это было искренне.

И все равно - мало ли?

А как можно было прийти к такому решению вообще? В любой армии внушают - сражаться прежде всего за родную землю, за любимые глаза, за синий платочек, за своих детишек, за слезы матерей... Даже в квенсене, собственно, как раз это и внушали.

Ивик мало знала о дальнейшей жизни героев. Рейта покончила с собой. Может быть, конечно, ее просто убили... в Медиане. Мало ли. Но почти все были уверены, что покончила. Все письменные свидетельства о ней кончались на процессе. Там она была уверена в себе, говорила о решении, о том, каким видит будущее Дейтроса. И Кларен был уверен в себе, а через месяц оказался в психиатрической больнице. С тех пор он ничего не писал, и о нем ничего - как бы забыли. Да и не до того было - спасали Дейтрос.

Какая разница, чего ради уничтожен мир? Он уничтожен. Те, кто это сделали - умерли от ужаса перед деянием рук своих. Это факты.

А если бы погибла Трима? Триму невозможно восстановить. Там живет больше людей, чем в Дейтросе. И она все-таки действительно родина Христа.

Но цена...

Такую цену нельзя платить. Ни за что...

Мне нужно увидеть их, подумала Ивик. И это не так, чтобы совсем невозможно.

Правда, очень, очень трудно.

Темпоральная теория для Ивик была абсолютной китайской грамотой. На практике она только один раз совершила переход, в качестве экзамена, переместилась на неделю в прошлое. То есть теоретически она, конечно, знала, как это делается...