Вот и будут у нас настоящие речные волки. А потом мы их и на Лонгару выпустим, против амазонок.

Сидор значительно посмотрел прямо в глаза Марка.

— Я тебе ничего не говорил, а ты ничего не слышал. И чтоб амазонки от тебя и звука не услышали, — подчеркнул он. — Как и ящеры. Потому что в дальнейшем, как окрепнем, места им здесь не будет, какие бы они сейчас хорошие и покладистые ни были. Ящер людоед, он на всю жизнь людоед. И дети у него тоже людоеды. И как ты его не прикрывай фиговым листком голода и прочего послушания, людоедом он так и останется.

С этими подгорными ящерами у нас вообще большая проблема. Подгорные людоеды с равнины давно присмотрели эти озёра как места своей рыбной ловли. Они здесь постоянно тусуются: и зимой, и летом, да и весной с осенью. У всех их кланов есть на этих озёрах свои места, коронные.

— И тут влезаем мы, — Сидор дурашливо развёл в стороны руками, — со своими желаниями. С перевозками руд, да с амазонками, вырезавшими практически всех местных подгорных ящеров, не согласных на них работать. В том году они ещё терпели, думая что люди сами собой уберутся. А в этом поняли, что если ничего сейчас не предпринять, то их выдавят с озёр навсегда и они останутся без рыбы. А для слишком многих на равнине это важный источник самого существования. Даже важнейший!

Они плодятся с катастрофической быстротой, несмотря на все потери в войне с людьми, а землепользование их на крайне низком уровне. Они в основном пастухи-собиратели, кочевники, а никак не земледельцы. Что коренным образом отличает их от имперских ящеров. Отсюда и такая большая зависимость от сезонных заготовок рыбы. И такой антагонизм с имперцами, который подспудно зреет, но пока ещё не прорвался.

Короче, — оборвал сам себя Сидор. — Что-то я заговорился.

Значит так, в чём проблема. Осенью — нам надо ждать набега на озёра. За лето они убедятся, что люди настроены серьёзно и сами убираться восвояси не намерены. Вот тогда они и врежут по нам со всей дури. И по нанятым нами амазонкам, и по нам.

Но это потом, осенью. И до этого момент ещё минимум три, четыре месяца у нас есть.

Поэтому, возвращаемся к нашему вопросу.

Четвёртое, последнее. Медный завод. Точно такая же система канал — крепость — завод. Но уже к тому месту, где ребята поставили медную печь. Очень удобное место. Очень! Но опять же без охраны, без стен нас там съедят.

Что скажешь? — вопросительно глянул он на Марка.

— Не вопрос, — согласно кивнул тот головой. — Тем более что и у меня последнее время возникли серьёзные подозрения, что их нежелание работать в грязи это лишь отговорки и желание набить цену. А заплати ты им побольше — они не только в воду, они и в болото, и хоть куда полезут. Только плати. Зерном, — подчеркнул Марк, — не золотом.

Похоже, подгорные людоеды попробовали с нами поработать и поняли что это лучше, чем с нами воевать. Да и судьбой своих собратьев с юга, севера и востока озёрной системы весьма устрашены. Даже это больше подействовало на них чем хлеб и голод. Они реально увидели собственную судьбу. Те кланы что сейчас у амазонок добывают руду с помощью пленных — их враги. И если люди, то есть мы, сейчас снимут с них защиту — те просто их уничтожат или заставят работать на себя. То есть на амазонок. А это, как они считают, гарантированная смерть.

Поэтому — работать они будут. И говорить с ними следует в том ключе, что им не предлагают выбирать, что им лучше, а просто говорят что надо делать. Что и сколько НАМ надо сделать. Посчитаем объём: длина ширина, глубина. Определим сроки, цену. И пусть себе работают.

Если такое дело, — ухмыльнулся он. — То и мне канал от озера не помешает.

Честно говоря, я уж и сам о том думал. Да всё как-то руки не доходили.

А для начала, — задумался он. — Сразу заложимся на зверей двести. Это будет нормально. Вот пусть и работают. Объём есть. Время? До зимы чтоб прорыли. Всё!

— Брось, — засомневался Сидор. — Не успеют.

— Ты не знаешь как они работают, — тяжело вздохнул Марк вспоминая прошлый год. — Так что, выкинь из головы все сомнения. Есть объём, и есть время. И есть дифференцированная оплата.

Сразу стоит сказать, что оплата только в конце, а пока только питание. Так они сами доберут недостающих. А если сказать и что те дополнительные рабочие ещё и будут оплачены, если выдержать сроки — рвать и метать будут.

Но лучше сделаем по другому, — задумчиво пробормотал он. — Скажем, что в конце работ премия в двойном размере, если уложатся в сроки. Так они сами разберутся с дополнительными рабочими, но уже без нас. Да ещё и довольны будут что дополнительно заработали.

— Это как же мы тогда считаем? — засомневался Сидор. — Что у нас тогда за планирование. Двести рабочих и тут же триста, а потом ещё и четыреста?

— Да никак мы их не считаем. — раздражённо пожал плечами Марк. — Сколько они могут выработать — ни я, ни даже твои имперские ящеры не знают. Они постоянно показывают чудеса трудового героизма. Так что все мои расчёты регулярно плывут куда-то в даль светлую и очень туманную.

Только сразу обязательное условие — правильно разбей трассу будущего канала, чтоб два раза не копать. Пусть сразу будет и шире, и глубже, чем потом переделывать.