– Я, безусловно, сделаю все, чтобы забыть произошедшее, – пообещала Лукреция.

– Тогда позвольте мне показать вам, что замужество может быть чрезвычайно приятным.

С этими словами он подался к ней с уверенной улыбкой на губах. Лукреция встала.

– Не сомневаюсь, что мне будет приятно мое замужество, но до сих пор, милорд, я никогда не позволяла любить себя мужчине, чье сердце мне не принадлежало.

Маркиз застыл на месте.

– Вы хотите сказать, что у вас есть любовник? – спросил он.

– Я ничего не хочу сказать и полагаю, что ни я, ни вы не желаем исповедоваться о том, что было в прошлом, хотя, несомненно, подобные откровения могли бы быть как минимум забавны, – заметила Лукреция, вызывающе глядя на маркиза.

Глаза маркиза сверкнули холодной сталью. Он сказал:

– Я нахожу, что происходящее совершенно абсурдно и превращает наш брак в фарс, если не во что-то худшее. Лукреция, вы моя жена, и чем скорее между нами рухнут все эти дурацкие барьеры, тем лучше.

Он снова двинулся к ней, но Лукреция поспешно выдохнула:

– Я так не думаю, милорд.

Вдруг маркиз замер. Лукреция, до того стоявшая с опущенными руками, скрытыми просторными рукавами, резко вскинула правую руку, в руке у нее был пистолет.

– Вы с ума сошли? – воскликнул маркиз.

– Я в совершенно здравом уме, – возразила Лукреция. – Поэтому я не намерена послушно ожидать вас в Мерлинкуре с ребенком на руках, пока вы, милорд, будете развлекаться в Лондоне.

В разговоре наступила пауза, несколько мгновений маркиз не сводил глаз с Лукреции. Словно догадавшись, что он задумал, она сказала:

– Я хороший стрелок, милорд. Я вас не убью, но, думаю, пулевое ранение в руку будет причинять вам чрезвычайное неудобство в последующие несколько недель.

Неожиданно маркиз, запрокинув голову, расхохотался.

– Сдаюсь! – воскликнул он. – Вы, конечно, с самой первой нашей встречи преподносили сюрпризы, Лукреция, но ни один из них не сравнится с этим! Позвольте пожелать вам спокойной ночи.

Он протянул ей руку, и она вложила в нее свои пальцы.

Резким движением маркиз грубо притянул ее к себе, заставив испуганно вскрикнуть, и вырвал пистолет из ее руки.

Маркиз продолжал держать ее одной рукой, а Лукреция после первого невольного вскрика не делала попыток вырваться, а неподвижно стояла, прижатая вплотную к маркизу.

– Я хотел показать вам, что вы не можете быть настороже все время, – сказал он, глядя в глаза Лукреции. – Кроме того, у меня стойкая неприязнь к пистолетам, направленным на меня, особенно если они в руках у женщин.

Сунув пистолет себе в карман, он сказал:

– Я еще никогда не навязывал себя женщине против ее желания. И позвольте заверить вас, что вы можете поступать как вам угодно, а я даю вам слово джентльмена, что не прикоснусь к вам, если только вы этого сами не захотите.

Он разжал руки и отступил.

– Спокойной ночи, Лукреция.

Она стояла молча, пристально глядя на маркиза, а он снова взял ее руку и поднес к губам, потом стремительно вышел из комнаты и прикрыл за собой дверь.

На следующее утро Лукреция появилась в малой столовой с улыбкой на лице. Маркиз, уже сидевший за завтраком, удивленно поднял глаза и встал.

– Доброе утро, милорд.

На ней был бархатный костюм для верховой езды сапфирово-синего цвета, а кружевной воротник украшали крошечные сверкающие бриллианты и сапфиры. Лукреция, без сомнения, знала, что выглядит очень элегантно и цвет наряда идет ей как нельзя лучше.

– Вы рано поднялись, Лукреция! – воскликнул маркиз. – Светские дамы обычно не встают с постели до полудня.

– Только если они поздно легли накануне, – возразила Лукреция, – или долго не могли уснуть.

Она села за стол и взяла у дворецкого поданную им тарелку.

Когда слуга покинул комнату, маркиз сказал:

– Насколько я понимаю, вы хотите мне сообщить, что спали хорошо. – Судя по его тону, этот разговор забавлял маркиза.

– Именно. Морфей своими объятиями так меня утешил, что навеял на меня крепкий сон, – ответила Лукреция.

– Вы снова пытаетесь меня раздразнить.

– Почему бы и нет? Мне кажется, как это ни прискорбно, что в медовый месяц молодоженам так не хватает развлечений.

– И именно поэтому вы снизошли до того, чтобы составить мне компанию сегодня утром?

– Я слышала, ваша милость приказали подать жеребца, и я тоже велела приготовить мне лошадь. Вы не против, чтобы я отправилась на прогулку с вами?

– Почту за честь, – ответил маркиз.

За завтраком Лукреция не могла не гадать о том, как провел эту ночь маркиз: лежал ли он без сна долгие часы, как она?