Преп. Авель в 17 веке предсказывал о будущем последнего государя следующее: «И восстанет в изгнании из рода Романовых князь великий, стоящий за сынов народа своего… и будет избранник Божий и на голове его благословение. Он будет един и всем понятен. Его учует самое сердце русское. Облик его будет державен и светел. И никтоже речет: царь здесь или там, но все 3/4 это он. Воля народная покорится воле Божией. Он сам подтвердит свое призвание». «Крест Христов засияет над всеми мирами, и возвеличится наша Родина и будет как маяк во тьме для всех».

Старец откладывает фолиант.

3/4 Вот чем полезны пророчества! 3/4 улыбается Старец. 3/4 Через них понимаешь, что всеми событиями управляет Господь. Казалось бы, это страшно, когда миллионы чужаков вторгаются в нашу страну. А получается, что и здесь воля Божия: они православными станут. Вот как хорошо-то! А мы ропщем. Всё никак под волю Божию не смиримся. А потом удивляемся, почему беды с нами случаются. Тут проезжал через наши края один священник с Дальнего Востока, заехал к нам, значит… Сказывал, что у него больше половины прихожан в храме-то 3/4 китайцы. Сначала он в панику, как водится. А потом смотрит: да они получше наших-то будут. Они ведь народ трудовой, послушный 3/4 так и прихожанами становятся хорошими. Назначает батюшка им епитимию 3/4 так они тютелька-в-тютельку все исполнят 3/4 не изволь сомневаться! Вот так, детки. Пока наши-то русские мужички водочкой балуются, да за долларами гоняются 3/4 эти к Христу Спасителю оборачиваются. И себе на пользу, и нам для смирения. Вот оно как по Богу-то всё хорошо получается.

Наконец, мы поднимаемся. Старец протягивает мне тетрадку в полиэтиленовой упаковке:

3/4 Вот, Тихон, почитайте. Только не сейчас, а когда отсюда выйдете. Это в развитие темы о будущем. Не сейчас… Потом.

Путь радости

Старец, кажется, по случаю использует наш странный дуэт по полной программе.

3/4 Смотрю на вас с Валерием и вижу, 3/4 улыбается он сквозь седые усы, 3/4 что не утратили вы способности радоваться. И это хорошо. Вы уж помогите мне убогому еще разок. Есть у нас послушник один, Михаил. Ну, всем хорош паренек, только вот еще не постригся, а такое уныние принял, что жалко его. Меня он что-то побаивается, а у вас, может быть, по-братски, по-свойски получится лучше. Его нужно утешить как-то, примирить. Вы поговорите с ним, а я уж за вас помолюсь.

Знакомимся с Мишей. Парень насупленным видом производит удручающее впечатле­ние. Но появление наше его не раздражает, и то хорошо. «Ни с того, ни с сего» рассказываю историю.

«Стояли как-то мы с другом на перекрестке, вкруг нас шуршали шинами автосредства, неслись человеки, рекламные щиты предлагали купить и употребить — но небо сияло синевой, а воздух, хоть и был напоен бензиновыми выхлопами, стоял теплый; и все это располагало к размышлениям о вечности, промыслительности и нашем в том смирении. Стояли мы с братом и говорили. И тут Алексий, пришед в умиление, схватил меня за локоть, выпучил очи и сказал:

3/4 Сии глаголы положил тебе на ум Ангел-благовеститель; коль ты принял оные к сердцу своему и внял им благосклонно, так осияй же в подробности и меня!

— Да будет по глаголу твоему, брат, — исторгся ответ из моего недра.

Не скрою, что и мне доводилось пребывать в удрученном состоянии. И мое настроение в некоторые времена тоже несли мутные воды нечистых сосложений. Например, имелись у меня мысли о любви Бога Любви, но ветхозаветный гнев Божий, поражение Иова, требование в жертву сына от Авраама, сожжение Содома, многокровие и даже жестокость событий, описанных в древних писаниях, — помрачали во мне образ Божий как Бога Любви.

Но Святые преподобные отцы Нового Завета своими писаниями сумели привить мне образ Божий тот, который искала моя душа-христианка: любовь, милость, кротость, смирение — любящий ласковый Отец из притчи о блудном сыне, не только могущий, но и жаждущий простить любого и каждого, одарив его океаном Своей любви.

Дорогой печальный мой брат, твои скорби понятны мне, потому что и я проходил сквозь их хладный огнь. Да и по сей день возвращаются они на меня. Но поверь, сейчас у меня есть огромный камень, на который карабкаюсь я средь волн суетных, обсыхаю, поднимаю очи горе, где сверкает и переливается незаходимым светом образ Бога Любви, в Котором нет зла.

Что так заинтересовало в нашем диалоге брата моего Алексия? А толкование и разъяснение двух путей. Если кратко, то богословие показывает два пути к Богу: апофатический и катафатический. Первый 3/4 через отрицание зла, второй 3/4 утверждение добра.

Всю жизнь был я сильно занятым делами, по этой причине всегда искал самые простые пути. Самые прямые. Поэтому и в духовной жизни тоже нашел такой. Дело в том, что путь апофатический предполагает борьбу со злом, требует много сил и почти всегда человек несет большие скорби. Но так человек познает свою немощь, смиряется и начинает искать помощи у Бога. Второй путь 3/4 катафатический 3/4 это любовь к Богу, поиск всевозможных фактов милости и любви Божией к нам, Его могущества, величия, совершенства, и через это сравнительное осознание своей греховности, слабости, поврежденности и 3/4 смирение перед Господом Сил и совершен­ства. Этот второй путь 3/4 сладкий, потому что познаешь хорошее, светлое и радуешься растущему единению с Богом. На этом пути Господь дает много радости, и на вопрос: «почему я работаю больше тебя, а благодати имею меньше?», как Антоний Великий отвечаешь: «Потому что я Бога люблю больше!»

Я говорю Алексию, давай, мол, начнем диалог. Чует мое сердце, мы найдем понимание. Начинай, говорю. И он мне сказал:

3/4 Мир во зле лежит.

Я ему:

3/4 Всем правит Господь. Волос с головы без Его повеления не упадет.

Он:

3/4 Люди грешны и злы.

Я ему:

3/4 Всем Господь хочет спасения и всех любит одинаково, в каждом имеется образ Божий.

Он:

3/4 Люди гибнут и сходит в ад.

Я ему:

3/4 Множество людей спасаются в Церкви.