-Наверно, я…

 -Вы ходили к врачу?

 -Нет, тоже на почту…

 -Там что? Наливают?

 -Я мимо пивной проходил – мужики угостили…

 -Что за блямба у вас на ширинке?

 -Мороженое ел…

 -Когда ешь мороженое, снимай штаны!

Кондрат перенёс кисти рук на то место, прикрыв пятно.

 -Смирно!- Кондрат вытянул руки по швам.-Это касается всех! Прекратить смех! Юмористов ждёт туалет на двадцать очков. Сегодня ещё не убирали, старшина? Запиши кандидатов. А для Кондратьева у меня особое задание. Будете Кондратьев вставать в четыре утра и поливать цветы на центральной аллее и грядки за домиками инструкторов и техников.Ясно?

 -Так точно! Можно уточнить?

 -Да!

 -А грядки командиров поливать тоже?

 Командир подумал, ответил:

 -Тоже…

 -Есть!- с энтузиазмом ответил Кондрат.

 Утром после завтрака инструктора провели предполётный инструктаж, ждут Командира Центра, получить добро на полёты. Командир задерживается. У первой и второй эскадрильи-у каждой отдельный домик- штаб. У каждого домика при входе большая веранда со столами, за которыми сидят инструктора. Между домиками небольшая площадка, где комэски получают последний инструктаж от Командира Центра на виду и на слуху стоящих по стойке смирно инструкторов и даёт последнюю команду: «Государственный Флаг поднять!По самолётам!». Комэски поднимают флаг. Инструктора быстро идут к нашим экипажам, ожидающим в беседках учебного городка, краткий предполётный инструктаж и к самолётам…

 Сегодня Командир задерживался. Один командир эскадрильи обращается к другому:

 -Не приболел ли шеф?

 -Да нет! Я шёл сюда – от стоял курил у окна, я поздоровался. Может сходить спросить в чём дело?

 -Да нет. Подождём. Значит «сверху» добро на полёты ещё не получил.

 Сидят ждут. А Командир Учебно-авиационного Центра действительно получал по личной радиостанции инструктаж об условиях полётов, о погоде, о прохождении коридоров и эшелонов больших самолётов, а потом уже давал « Добро» нам. Посидели ещё полчаса. Домик Командира видно с крылечек штабов. Окно у Командира открыто настежь. Вдруг Командир появился в окне с папиросой в руке. Поверх майки у него подтяжки от брюк. Расстояние до него метров пятьдесят.Видно, что он «не в духе», но спокоен, как скала. Затянулся дымом папиросы, посмотрел на небо, постоял… Две эскадрильи инструкторов и командиры сидели не шевелясь смотрели на него «во все глаза». Он докурил, задавил папиросу в пепельнице на окне, спокойно повернулся и ушёл в комнату. Командиры молча переглянулись, разрешили курящим закурить. Прошло ещё полчаса…

 -Ну, что может сходим на разведку?

 -Ну сходи ты. У меня тут целое море у крыльца. Какой дурак сегодня цветы поливал?

 -Это мой драгоценный курсант Кондратьев поливал…

 -Ага! Вот ты и иди, хоть вплавь!

 Наш комэска пошёл, обходя лужи. Зашёл на крылечко, постучал в дверь. Командир открыл, спросил:

 -Ну, чего?

 -Товарищ полковник, а что насчёт полётов?-не смело спросил комэска.

 -Ты чего Григорьич?- не по уставу хмыкнул полковник- Какие полёты? Ты видишь, что тут творится, какие лужи, а на ВПП дай бог, чтобы до завтра просохло после такого ливня- у нас-то грунтовка или ты забыл?

 У комэска полезли глаза на лоб. Он с ужасом стал понимать, что произошло…

 -Товарищ полковник… Это не дождь… Это курсант Кондратьев цветочки поливал…

 У полковника тоже глаза полезли на лоб от того, что до него тоже стало доходить происшедшее, он оторопело, заикаясь переспросил:

 -Ка- какой ку- курсант Кондратьев? Какие цветочки!- и скрылся в дверном проёме.

 Комэска, схватившись за голову, пошёл назад, как пьяный. Оглянувшись увидел, что его догоняет полковник, на ходу застёгивая пуговицы кителя. Быстро провели предполётную вводную, услышав команду : «По самолётам!» бросились было врассыпную по экипажам,но услышали вдруг:

 - Стоп! – полковник перевёл дыхание, вздохнул полной грудью и внятно сказал:

 -Всем успокоиться! Проводить полёты в штатном режиме! Окончание по распорядку! Курсанта, который поливал цветочки, ко мне!

 Возвращаясь с полётов в 13 часов мы увидели такую картину: Кондрат в одних плавках ползал в грядках на четвереньках, делал в грязи пальцем дырки и втыкал туда рассаду «старательно» вымытую струёй воды из шланга. Он грязными руками вытирал с лица то ли пот, то ли слёзы или всё вместе… Услышав хохот курсантов он не обернулся, продолжая выполнять «особое задание».

Мы учились летать на реактивных истребителях по системе ДОСААФ(Добровольное общество содействия Армии, Авиации и Флоту). Зимой мы учились в городе, а ранней весной нас выводили в лагеря на полёты.Был среди нас курсант Кондратьев- «хохмач» по жизни, но всё это он делал не специально- так получалось. Коротко мы его звали –Кондрат.

 После того, как я вылетел самостоятельно (см.Мой первый полёт) в нашем экипаже произошли чудесные перемены. «Астраханская вобла», как меж собой мы звали нашу инструкторшу, стала , как говорится – тише воды и ниже травы. Человеком стала. Если бы не знать, как она себя вела раньше и не только по отношению ко мне, то можно бы даже сказать, что она не плохая женщина. На «предполётной подготовке» она говорила вполголоса, без всякого энтузиазма и не смотрела никому в глаза… Вообще никому, даже любимчику Жене. И Женя как-то притих, испуганно смотрел на эту переменившуюся «воблу» и на меня. В воздухе она себя вела так же, можно сказать даже апатично. Лениво показывала новые фигуры пилотажа и смотрела из кабины на землю. Ещё такая перемена произошла- со мной по одному полёту почти каждый день стал летать замкомэска Невзоров. Он ничего не показывал нового, видимо считая не вправе вмешиваться в чужой процесс обучения, а только проверял, что нового мне дала «вобла». А ведь раньше он со мной ни разу не летал. Где-то примерно через неделю или побольше после «предполётной», когда нам до ужина остаётся около часа свободного времени, меня прямо из беседки в присутствии «воблы» вызвал дневальный к замкомэска. При чём он прибежал запыхавшись и сказал, что я должен явиться в лётной форме, готовым к полёту. Это был шок для всех! У «воблы» челюсть отвисла, да и у меня, короче у всех! Но вопросы излишни – надо выполнять, тем более, что дневальный сказал мне – быть через 15 минут на «основной стоянке». Невольно глянув в сторону «основной» мы с удивлением увидели, что над нашей « приводной радиостанцией» вращается антенна. У меня перехватило дыхание от предчувствия чего-то выходящего за рамки обычного и я помчался в палатку переодеваться.