Наверное, он прав. Сознание больше формируется не программой «Взгляд», а жизнью, в которой мы видим значительно более страшные вещи: унижение людей, дефицит, преступность, озлобленность. Сам факт существования программы оправдан тем, что он внушает уверенность: что-то можно изменить. Люди заряжаются энергией конкретного дела. А вокруг тезиса об управляемом общественном мнении борьба продолжается. Начальство говорит им – вы раскалываете народ. Это не так. Более того, любой материал по острой проблеме, выданный в эфир, всегда выпускает пар. Хороший пример – передача с Ельциным.

– Из него сделали «жертву несправедливости», – говорит Любимов. – Только он заговорил о пайках, а ему с высоких трибун: «Нож в спину партии!» Хотелось показать, что это за человек, ведь такой ажиотаж вокруг… С эфиром были определённые сложности – шли согласования на очень высоком уровне. Страна недоедает, а кого-то больше волнует, как справиться с Борисом Николаевичем. Ему создали имидж борца за права человека. Мне нравится позиция Ленина: коммунисты должны получать всё в последнюю очередь. В партию не должны вступать за пайки, машины, дачи и квартиры улучшенной планировки. Раскалывается из-за острых сюжетов не народ, но система тоталитаризма.

Ведущим «Взгляда» приходится сталкиваться и с элементарными уголовными провокациями.

Однажды встретил Любимова с перебинтованной головой. На вопросы он отвечал шуточками типа: «Вы же знаете, мы головами стены прошибаем», а потом, как говорится, раскололся:

– Ждали меня у подъезда трое. Сказали, что они из общества «Память». Впрочем, они могли сказать всё что угодно. Ведь, как утверждают функционеры «Памяти», многие организации, совершающие акты насилия, прикрываются их именем. Меня спас милицейский патруль, проезжавший мимо. Те трое удрали… После одной из передач было нападение на Диму Захарова. Он спасся бегством, закрывшись в лифте. Приходилось ли мне обращаться в милицию? Да, там сказали: «Ждите, пока что-нибудь случится». Удаётся оставаться спокойным, хотя телефонные звонки утомляют. Знающие люди советуют не волноваться: «Тебя сначала попытаются купить. А уж если откажешься…» Судя по всему, меня преследуют малопрофессиональные люди: уже не хулиганы, но ещё не мафия.

На вопрос, всегда ли он объективен, часто ли идёт на уступки, Любимов ответил несколько раздосадованно и абсолютно категорично:

– Любая программа – это компромисс. К примеру, в мае (это 1989 год! – Е. Д.) не пустили в эфир сюжет о заводе, который с 72-го года занимается производством скульптуры Ленина высотой 28 метров. Брежнев сказал: «И я такую же хочу», увидев американскую Статую Свободы. «Только чтоб это был Ленин и стоял во Владивостоке». Нам всё-таки удалось «выдать» этот сюжет 16 июня, после того как у нас на руках оказался козырь – местная газета с напечатанным официальным решением отказаться от спесивой монументомании.

Значит, рано или поздно любой материал пробивается на экран? Говорят, что по-старому не будет. Либо хуже, либо лучше. После прихода нового председателя в кулуарах Гостелерадио шутят: «Ненашево ума дело». Поживём – увидим. (Замечу, третий председатель Госкомитета СССР по телевещанию Михаил Ненашев, назначенный на этот пост 16 мая 1989 года, ушёл с этой должности через год после данной публикации, в ноябре 1990 г. – Е. Д.)

Просматривая первый номер «Совсека», Александр Любимов досадно поморщился, увидев, как озаглавлен монолог директора ФБР Уильяма Сешенса – «Взгляд изнутри».

– Ну вот, снова «взгляд». Надоело.

Впрочем, самая популярная отечественная телепрограмма не только косвенно монополизировала обиходное слово, но и придала ему некую пружинистость и пристрастность. Пристрастность к тому, что во всём мире зовётся перестройкой. Ведущие «Взгляда», бесспорно, относятся к когорте самых отважных разведчиков той войны за новое, которую некоторые всё ещё пытаются свести к привычному знаменателю «незначительных разногласий».

– Каждый выпуск – довольно точный барометр расстановки общественных сил к очередной пятнице. А поскольку схватки идут яростные, «Взгляд» кидает то резко влево, то ближе к центру, – процитировала весной этого (1989! – Е. Д.) года «Советская культура» Сашу Любимова, самого, пожалуй, популярного из бойцов еженедельных сражений во имя гласности.

Конечно, рассказывая о «Взгляде», надо было прежде всего, наверное, дать слово его создателю Анатолию Лысенко, задумавшему такую крутую программу лет пятнадцать назад. «Одни слова для улиц, другие – для кухонь». Именно поэтому, полагаю, во времена брежневско-сусловского парада пугающе-всеобщей удовлетворённости вечерняя программа (в проекте) была названа «У нас на кухне после одиннадцати». Самое место для очередного анекдота «про бровастого Лёню». Самое время приглушить музыку. Самое место и время для доверительных бесед.

Дерзкий «Взгляд» – я знаю – и ныне многие упрекают в том, что он, оставляя строгие публицистические вершины, лихим эскадроном врывается в тёмные-претёмные проулки анекдотично-скандальных тем. Помню, многих заслуженных зрителей шокировало напористое (нарочито хладнокровное при этом) предупреждение Саши Любимова в самом начале очередного эфира:

– Сегодня будет много всякой музыки, поэтому те, кого не устраивает, могут выключить телевизор. – И тут же дуэтом с Димой Захаровым: – Спокойной ночи!