Прямо от их ног, вниз, уходили широкие ступени, раскинувшиеся от уходящих в стороны стен и углубляя помещение почти на три метра. Справа и слева до самого конца пещеры тянулись ступени ещё более широкие, скорей всего это были скамейки для сиде­ния. Их было по восемь у каждой стены. А почти вся задняя часть храма являла собой пантеон, украшенный витиеватой и ис­кусней резьбой по камню. И в этом пантеоне стояло две статуи. Одна, в центре, была самой большой и изображала верховное божество: Солнце. Слева была фигура поменьше, и сразу было трудно определить её прообраз. Справа, на ведущих к пантеону ступенях лежала ещё одна такая же статуя. Она час­тично раскололась при падении и её вообще было невозможно рассмотреть.

Карл Пузин стоял перед центральным божеством и только переводил свой луч фо­наря с одной детали на другую. Когда подошли все и присоединились ещё шесть лучей света, он медленно заговорил:

– Очень... Очень напоминает храмы древних египтян... Только ещё более древнее... Намного старше... Такого ещё в нашей истории не находили... Сколько ты говоришь этому городу лет? Полторы тысячи?

– Да нет, ты ошибся...
– Броди до сих пор казалось, что он спит и это всё ему снится. Но чувства юмора не утратил: - Разве я говорил полторы? Я го­ворил: более шести тысяч лет!

– А - а! Точно! Что-то с моей головой не в порядке!
– согласился Пузин.
– Ты уж меня извини: такое увидишь, забудешь, как тебя зовут!

– Действительно!
– Броди обнял за плечи рядом стоящую Ларису и порывисто при­жал к себе.
– Вот это уже оно! Можешь смело считать, что экспедиция полностью себя окупила.

Она слабо и устало улыбнулась:

– Я в этом не сомневалась с самого начала...

Неожиданно прямо на статую упали яркие лучи заходящего солнца. Это рабочие, под руководством молодых археологов продолжали выбирать песок, и вниз осыпалась большая его часть. Открыв тем самым доступ дневному све­ту туда, где возможно его не было долгие, долгие тысячелетия.

– Странно, что храм сориентирован почти на запад, - удивился Оливер.

– А его никто не ориентировал, - стал объяснять Пузин своему помощнику.
– Пе­щера ведь, похоже, чисто природное сооружение. Подчистили, подровняли, и приходи бо­гов чествовать. Тем более что вечером это делать гораздо сподручнее.

– Смотрите!
– Лариса осветила сбоку от пантеона темнеющий вход во внут­ренние помещения. Потом перевела фонарь на другую сторону.
– А там ещё один. Какой вход бу­дем осматривать первым?

– Оба сразу!
– разрешил Александр Константинович.
– Возможно они тут же за сте­ной и сходятся. Мы с тобой направо, а вы, ребята, налево. Если проходы тянутся далеко, сразу возвращаемся. Знаете, что без экипировки в такие дыры заходить не рекомендуется.

– Конечно, шеф! Как прикажете!
– ответил Пузин, и они с Оливером чуть ли не бе­гом отправились к левому чернеющему овалу. А Броди и Лариса, не спеша, пошли по пра­вому проходу. Тот сразу же расширился, стал выше и идеально ровным. Слой пыли резко пошёл на убыль, хоть и здесь её было предостаточно. Но под ногами стала явственно раз­личаться покрытие, очень напоми­нающее искусно отделанные плитки.

– Солидный коридорчик!
– высказала своё мнение Лариса. Она шла за мужем и ста­ралась светить своими фонарями ему под ноги.

– Самое главное, - ответил он, - Что воздух здесь совершенно чистый, и я бы даже сказал: свежий. Никакой затхлости и сырости, хоть и очень тепло. Видимо, природная вентиля­ция не нарушена, значит, этот ход связан напрямую с катакомбами. Смотри!

Он неожиданно остановился, а потом осторожно прошёл ещё немного вперёд. Их взору открылись две массивные деревянные двери, расположенные на стенах коридора одна против другой. Они стали одновременно осматривать обе.

– Древесина!
– восторженно зашептала Лариса.
– С помощью радиоуглеродного анализа мы без проблем теперь определим точный возраст. Как здорово, что она сохрани­лась!
– она попробовала открыть дверь, слегка на неё надавив. Та не поддалась. Пришлось навалиться чуть ли не плечом.
– Приросла, что ли?

В следующее мгновение она успела услышать только предупреждающий окрик Александра, и тут же двери не стало, она рассыпалась в прах! Не удержавшись на ногах, Лариса ступила шаг вперёд, закрыв глаза от вздыбив­шейся пыли, и почувствовала пус­тоту. За дверью оказалась крутая лестница, и госпожа генеральный спонсор кубарем пока­тилась куда-то вниз. Уткнувшись в конце полёта во что-то мягкое, она с удовлетворением почувствовала себя неповреждённой. Фонари остались на руках привязанные накидными шлейками, и она тут же их включила, пытаясь осмотреться. И от испуга заорала диким го­лосом. Первый раз в жизни ей было так страшно. Ибо во все сторо­ны от неё разбегались скалящиеся своими жуткими улыбками многочисленные скелеты. Вернее они даже не разбегались, а как бы испарялись, словно привидениями от этого становилось ещё более жутко. Она кричала до тех пор пока вниз не сбежал не менее перепуганный Броди и не схватил её на ру­ки. Он тоже успел увидеть исчезающие скелеты. Но отнёсся к ним совер­шенно спокойно. Его больше волновало состояние жены.

– Что с тобой? Где болит? Что нибудь сломала?

– Ссо мной всё в порядке...
– она даже стала заикаться от пережитого.
– Нно ттам...
– и посветила по сторонам.

Александр бережно поставил её на ноги и продолжал спрашивать: - Руки, ноги целы? Можешь попрыгать? Ну, ты меня напугала!
– он стал отря­хивать с неё пыль.
– И ведь предупреждал: осторожно надо всё делать!

– Но ведь тут эти...
– она продолжала боязливо светить фонарями по сто­ронам.
– Ты их видел?