Мужчина в конце стола начал подниматься, неуклюже размахивая поднятой рукой, и выкрикнул:

— Прион!

Свидетель быстро его поправил:

— Здесь нечто иное, сенатор. Нечто, чего мы прежде никогда не видели. Прионы манипулируют другими белками. А этот агент… короче, это естественный компонент белковой оболочки вируса. Он был спрятан у нас перед глазами, и мы даже представить не могли, что он окажет столь разрушительное действие на нервную систему человека.

Комната наполнилась возбужденными голосами. Кто-то крикнул:

— Тишина!

Потом женщина подалась вперед. Руки у нее дрожали. Голос тоже дрожал, когда она произнесла вопрос в маленький черный микрофон:

— Значит, причиной всему стал масштабный заговор? Таково ваше объяснение?

— Да, сенатор.

— И ваша компания ни в чем не виновата.

Умирающий мужчина помедлил с ответом. Затем, опустив голову, признал:

— Я не знаю точно, как ответить на этот вопрос, мадам.

Снова шум голосов, снова призывы к порядку.

— Это была штурмовщина, — продолжил он. — Мы нанимали экспертов и консультантов по всему миру… и не исключено, что кто-то из них принадлежал к той тайной группе…

Я снова оглянулся. Самая холодная женщина в мире рыдала, вытирая слезы платком, вырезанным из оставшейся после отца рубашки.

— Вы обвиняете… — начала женщина, но тут голос ее подвел.

Рядом с ней сидел очень старый мужчина. «Трясучка» убивала пожилых не так быстро, как остальных. Может быть, поэтому у него еще не проявились симптомы. Голос у него был ровный и звучный, разум ясный. Старик заметил:

— Заговорщикам требуется цель. У этих людей должна была иметься какая-то цель. Как по-вашему, какая?

— Я могу лишь предполагать, — ответил свидетель, уставившись на свои руки. Когда они перестали дрожать, он поднял голову и сказал: — Одна из возможных целей — власть. Выжившие после этого кошмара получат в свое распоряжение целую планету. Но у меня есть и другое, лучшее предположение… более логичное и ужасное для меня… На такой шаг могла пойти группа по защите окружающей среды. Если они считали, что перенаселение и загрязнение среды являются жестокой угрозой для планеты. Если они убедили себя, что так будет лучше…

— И сколько их потребовалось бы?

— Извините, сенатор?

— Я про описанную вами тайную организацию. Хочу выяснить, сколько преступников нам следует искать?

— Не знаю, сенатор.

— Десятки? Сотни?

— Наверное, сотни. Но сохранить такой огромный секрет будет трудно. Поэтому горстка единомышленников смогла бы, вероятно, добиться желаемого результата, если бы у них хватило знаний.

— В вашей компании, сэр…

— Да?

— Кто не был вакцинирован?

Помощник наклонился к нему, прошептал что-то на ухо. Он отмахнулся от совета:

— Нет, я хочу ответить. — Свидетель наклонился ближе к микрофону. — Я задавал себе тот же вопрос, сэр. Обязан был задать. Но моя компания почти исчезла. Я настоял на том, чтобы мои сотрудники были вакцинированы первыми, включая всех субподрядчиков. Большинство из нас уже мертвы. То, что я еще жив, — скромное чудо. Я не могу подсчитать, сколько друзей и коллег… покончили с собой… но все же я, если говорить честно, не могу исключить и того, что несколько человек не смогли бы сбежать в этом хаосе…

Сенатор задумался над следующим вопросом, но поднялась умирающая женщина рядом с ним и хриплым, неприятным голосом спросила:

— Но зачем? Даже если все было так, как вы утверждаете, и небольшая группа попыталась спасти мир…

— Я ничего не утверждал, мадам. Я лишь предполагал.

Сидящий позади меня мэр вскочил и писклявым голосом приказал выключить телевизор.

— Мне наплевать на причины, — продолжил сенатор. — Причины — это оправдания. А это жестокая и злобная атака на человечество, и уж поверьте — те, кто в этом виновен, получают огромное удовольствие от наших страданий и ужаса.

Экран телевизора погас.

Я обернулся. Мать стояла возле мэра. Она уже не плакала, а эмоции сменились прежней стальной маской, которую я знал в мельчайших деталях.

— Очевидно, что это очень болезненная тема, — заявил мэр, обращаясь к классу.

Но мы не плакали. Смотреть такое было в десять раз легче, чем на людей, дерущихся из-за таблеток с ядом. Мать что-то шепнула мэру, тот кивнул и прошел вперед, разворачивая один из зеленых мешков, запас которых имелся в старом магазине. Диск был извлечен из проигрывателя. Мать помогла собрать все остальные диски, и, пока она относила полный мешок на автостоянку, мэр объяснил, что диски будут сожжены. Детей постарше это удивило, а учительница выглядела озадаченной и даже огорченной. Но мэр, желая придать смысл происходящему, объяснил: