«Кливленд плейн дилер» высказалась в гораздо менее мирном тоне. Она заявила, что в своем «рвении» защитить права обвиняемого суд ущемил права свободной прессы.

Другие газеты хотя в основном и одобрили решение суда, но с некоторыми оговорками. Создалось впечатление, что суд возложил основную вину за случившееся на прессу и в результате может начаться новая волна запретов и ограничений. Мне кажется, что это чувство полностью отражало сложившееся за многие годы отношение прессы к делу Шеппарда. Средства массовой информации были настолько готовы получить оплеуху, что посчитали себя уже получившими ее, хотя дело обстояло совсем не так. Судья Кларк постарался ничем не оскорбить прессу. Он рекомендовал проявлять сдержанность, но не наложил на средства массовой информации никаких правовых, ограничений.

Судья Кларк подробно изложил, как именно газеты вмешивались в ход расследования дела и судебного разбирательства, процитировав некоторые статьи. Например, статью из «Кливленд пресс», напечатанную в то время, когда подбирали присяжных, «Кто заступится за Мэрилин?». Он упомянул также радиопередачу, в которой Боб Консидин сравнил Сэма с Элджером Хиссом, и передачу Уолтера Винчела, заявившего чистейшую ложь, что у Сэма был ребенок от любовницы, жившей в Нью-Йорке.

Но основную вину Кларк возложил скорее на суд, чем на прессу.

«Принцип, что правосудие не может спрятаться за стеной молчания, — писал судья Кларк, — давно нашел отражение в недоверии, которое англо-американцы испытывают к закрытым судебным процессам. Достойная доверия, отвечающая за свои слова пресса всегда считалась помощницей в деле успешного отправления правосудия, особенно когда речь идет об уголовных делах… Нездоровой атмосферы, сложившейся во время суда, можно было бы избежать, поскольку и здание суда, и зал заседаний находятся в ведении самого суда.

…Учитывая шумную кампанию, еще до суда проводившуюся средствами массовой информации, судья должен был принять самые строгие меры, касающиеся присутствия в зале заседания репортеров, о чем и просил защитник Шеппарда».

В другой части решения судья Кларк писал:

«В тех случаях, когда имеются достаточные основания предполагать, что тенденциозное освещение прессой может помешать объективному рассмотрению дела, судья должен отложить слушание дела до тех пор, пока шумиха не уляжется, либо передать дело в другой округ, где ее нет».

Он сказал, что, если поднятый вокруг шум угрожает объективному рассмотрению дела, должен быть назначен новый суд.

«Суды, — указал Кларк, — должны принимать меры, чтобы оградить судебный процесс от причиняющего ущерб постороннего вмешательства. Ни прокуратуре, ни защитникам, ни обвиняемым, ни свидетелям, а также служащим суда и работникам правоохранительных органов, попадающим под юрисдикцию суда, не позволяется препятствовать выполнению его функций. Сотрудничество защиты или обвинения с прессой в плане передачи какой-то информации, влияющей на ход судебного процесса, не только подлежит строгой регламентации, но является в высшей степени предосудительным и заслуживает принятия дисциплинарных мер…

Поскольку судья не выполнил свой долг, не оградил Шеппарда от фактической газетной травли… и оказался не в состоянии контролировать происходящее в зале суда, мы обязаны аннулировать отказ на прошение об освобождении из-под стражи».

Частью решения Верховного суда было распоряжение об освобождении доктора Шеппарда из-под стражи до тех пор, пока штат Огайо, в разумные сроки, заново не рассмотрит в суде его дело. Сэма обрадовало это решение, но он волновался при мысли о новом суде. У него не было веры в присяжных, да это и не удивительно.

— Если в присяжные попадут люди, которые меня ненавидят, — говорил он, — для меня все кончено.

— Это в 1954 году, — возразил я, — все люди любили вас либо ненавидели. На этот раз я намерен подобрать в присяжные людей помоложе, которые не будут испытывать подобных чувств. И они оправдают вас на основании имеющихся доказательств, можете в этом не сомневаться.

У меня были опасения, что штат откажется проводить новое слушание нашего дела, но я ошибся. На телевизионной пресс-конференции, состоявшейся сразу после решения Верховного суда, Джон Корриган заявил:

— Я понимаю, что нами управляют не люди, а законы. В соответствии с этим принципом я пришел к заключению, что наше общество оказалось жертвой отвратительнейшего преступления и требует восстановления справедливости. В то же время общество должно обеспечить любому гражданину справедливый, беспристрастный и объективный суд присяжных. Представим же это дело на их рассмотрение.

Сэм и Ариана смотрели выступление Корригана по телевизору. После передачи, когда они вернулись домой, у дверей квартиры их уже поджидали репортеры. В ответ на вопрос, готов ли он предстать перед судом, Сэм сказал: