Глубоко вздохнув, я убрал ее руку с моего плеча.

– Дейрдре, я сделаю для твоего отца все, что смогу… – у меня снова вырвался вздох. – Мне очень хотелось бы обнять тебя – очень! – и не только обнять, но это было бы нечестно по отношению и к тебе, и к мастеру Дестрину. А если ты будешь сидеть так близко, – добавил я с кривой усмешкой, – вряд ли я смогу вести себя достойно.

Я говорил правду. Тело ее кружило голову. Однако она не питала ко мне никаких чувств и пришла ради отца.

Девушка слегка отодвинулась. Слегка… кажется, настолько, чтобы я мог почувствовать ее признательность, но не подумал, будто она находит меня непривлекательным.

– Спасибо! – сказала она от души. Некоторое время Дейрдре сидела молча, а потом спросила:

– Откуда ты?

– Из края столь дальнего, что, возможно, мне никогда не удастся туда вернуться.

Она посмотрела на меня и открыла было рот, но так и не задала следующего вопроса. Однако я понял, что ей хотелось бы узнать больше.

– Это можно назвать своего рода паломничеством, необходимым, чтобы найти путь в жизни. И кое-чему научиться.

– И как, научился?

Она поплотнее запахнула халат, напомнив мне, что в мастерской довольно холодно и в Фенарде все еще зима.

– Порой, – признался я, – мне кажется, что я так и не смогу научиться некоторым вещам. А раньше мне казалось, что это так просто

Дейрдре кивком предложила мне продолжать.

– Я оставил работу с деревом, будучи учеником, и сомневался, что когда-нибудь снова займусь этим делом. Оно казалось мне… ну… скучным. С какой стати меня должно волновать, нет ли где перекоса и прилажены ли штыри к пазами

– А теперь тебе это, вроде бы, нравится! Бывает, я стою, смотрю на тебя за работой, а ты меня даже не замечаешь. Дед был такой же.

Почувствовав, как учащенно забилось мое сердце, я облизал внезапно пересохшие губы и пробормотал:

– Тебе лучше уйти.

– Спасибо, – сказала она еще раз, вставая, и по ее лицу промелькнула едва заметная, тронутая печалью усмешка.

Девушка ушла. Что было бы плохого, возьми я предложенное ею. Но все, что я слышал от отца и Тэлрина, все, что читал, убеждало в верности моего поступка. Насладиться Дейрдре – значило обмануть ее и, что важнее, обмануть себя. Однако сердце мое продолжало биться слишком быстро и тело ныло. Во сне мне являлись и золотоволосая девушка, и черноволосая женщина, и даже рыжая. Проснулся я в поту, совершенно разбитым, но зато с ясным сознанием того, что следует сделать.

– Скажи Джирео, чтобы отступил на сотню родов, – бросает через плечо командир отряда – стройная молодая женщина. Ее туго перевязанные шнурами длинные волосы убраны под капюшон кавалерийского плаща. Тело ее само приноравливается к углу наклона, когда конь начинает спуск по длинному склону, ведущему к Треугольнику Демона – месту схождения рубежей Фритауна, Хидлена и Кифриена.

– Сотню родов?

– Вдвое дальше, чем он находится сейчас.

– Но если они предпримут атаку с тыла, мы не сможем…

– Сможем. Он большой мальчик.

– Но…

Ее рука касается рукояти клинка:

– Исполняй! – негромкий, но властный голос женщины разносится по окутанной предрассветным туманом дороге.

Мужчина качает головой, но поворачивает коня и едет вверх по склону.

Через некоторое время боец по имени Джирео останавливает своего мерина рядом с темноволосой женщиной, уже скинувшей и убравшей в седельную суму свой плащ.

Рослый воин прожигает ее взглядом.

Ее глаза пронзают висящую впереди завесу тумана.

Он открывает рот.

– Тихо!

Ее окрик ударяет его, как копье.

Джирео скрежещет зубами.

– Регулярная галлоская кавалерия, – бормочет командир. – Проклятые упыри, – она снова всматривается в туман. – Чародей… Далековато от Галлоса.

Женщина выхватывает клинок и убыстряет шаг коня.

– Вели остальным сомкнуть ряды. Только тихо.

Джирео придерживает коня. Взгляд – на других бойцов, взгляд – на командира… Скоро они спускаются на равнину, и мягкая глина дороги заглушает стук копыт кифриенских кавалеристов.

Впереди, то окутываясь ползущим с Малых Рассветных Отрогов туманом, то снова появляясь, мерцает светящаяся точка.

Джирео ищет взглядом командира, но та уже исчезла в тумане. Он хмурится, но не извлекает меча из ножен.

Кифриенский отряд спускается с холма.

Топот копыт возвещает о приближении одного всадника. – Сомкнуть ряды! – приказ ударяет иэ тумана, как стальной хлыст, и даже Джирео мгновенно повинуется.

Предводительница отряда проносится мимо двух первых шеренг.