– Видимо, да, – неуверенно ответил дед.

– А где вы в последний раз видели Соскачева?

– Улица Ворошилова, дом 45.

– Помните, как туда ехать?

– Конечно, – сказал дед и скомандовал Джабраилу, – сейчас разворачивайся и вон по той улице вверх.

Через пятнадцать минут «Вольво» остановилась возле дома-скворечника.

Тони распределил обязанности. Джабраил предлагал настолько жуткие способы воздействия на должника, что его пришлось оставить в машине.

Однако группа захвата вернулась назад ни с чем – Соскачева не было. Опрос соседей также ничего не дал.

Экспедиционный корпус, недавно пополнившийся пенсионером Попугайкиным, обступил своего лидера и угрюмо молчал. Тони поднял глаза к небу, видимо там ища ответы на немые вопросы своих помощников.

– Он уезжать собирался, – неожиданно проговорил дед.

Искатели тут же всколыхнулись, как кусты от порыва ветра.

– Куда?

– На чем?

– Когда?

– Не знаю я! За границу, вроде бы, хотел ехать.

– На чем можно уехать за кордон? – задал вопрос Крабов и тут же сам и ответил:

– На самолете или пароходе. Морвокзал ближе. Едем туда!

Тони, согласившись с бывшим учителем, махнул рукой и «Вольво», заполнившись пассажирами, рвануло вперед.

В отделении милиции, куда был доставлен капитан Брыкин, царил хаос. Надвигалась внеплановая министерская проверка, а начальника, подполковника Чуточкина, не могли нигде найти. В пятницу вечером он уехал с приятелями на охоту и с тех пор о нем ни слуху, ни духу, хотя был уже вторник. Жена подполковника сидела тут же в отделении и своими выкриками и истериками дестабилизировала и без того неустойчивое функционирование подразделения.

Чуточкин руководил здесь уже десять лет и работу организовал так, что без его ведома даже наручники лишний раз не щелкали. Сейчас же, когда начальник пропал, все развалилось, как соломенная хижина Ниф-Нифа. Милиционеры, осиротевшие и потерянные, бродили по отделению понурые, как беспризорники.

Позже, конечно, выяснится, где был и что делал подполковник Чуточкин в течение шести дней. Он будет иметь очень серьезный разговор с женой, после которого у него появится тик на правом глазу и легкое заикание.

Сейчас же, когда Брыкин, конвоируемый двумя сержантами, попал вовнутрь, Содом там стоял еще тот. Его подвели к дежурному и сдали под роспись.

– Посиди пока вот здесь, за перегородкой. Не до тебя сейчас, сам видишь, – сказал Брыкину дежурный и куда-то убежал.

Михаил видел. Видел, что обстановка ему благоприятствовала, и что надо бежать. Улучив момент, он взял со стола дежурного, вернувшегося и разговаривающего по телефону, какую-то папку и, придав своему лицу строгое выражение, направился к выходу. Постовому, стоящему возле двери, он на ходу бросил:

– Прислали к вам, а тут такой бардак! Доложу в центр!

Уже на улице Брыкин понял, что положение, в которое он попал, продолжает оставаться весьма затруднительным, несмотря на его удачное бегство из милиции. Денег и документов у него не было, Катя была неизвестно где, а до Сочи, к которому он так стремился, было сто пятьдесят полновесных километров.

Но судьбе, видимо, было интересно подыгрывать следователю – невдалеке грузилась мукой фура.

– Пятнадцать мешков завезешь к Чивадзе в поселок Лоо. Остальные – в Сочи, в горторг. И не вздумай опять в Адлер к тетке поехать! Выгрузишься и сразу же назад! – втолковывал экспедитору хозяин склада.

Брыкин услышал главное слово – Сочи!

Времени на раздумье не было. Он схватил мешок с мукой и понес в машину. Там он спрятался между мешков и затаился. Через пятнадцать минут погрузка закончилась, и автомобиль отправился в путь.

Белый, как амбарная мышь, следователь летал от борта к борту в крытом кузове на серпантине сочинской трассы и размышлял. Причем, думал он не о правовой стороне дела, в которое он бросился, как «морж» в прорубь. И не о моральной стороне погони за чужими баксами. Тут для него было все понятно. Если у кого-то находятся деньги, нажитые незаконным путем, то как тут удержаться и не попытаться их отнять?! Мысли его были о другом. Как найти Катю, а потом и Соскачева? И, желательно, именно в таком порядке. А еще более желательно, чтобы Соскачев и Екатерина не встретились друг с другом – неизвестно чем бы встреча закончилась. «Никому верить нельзя!» – подвел итог своим размышлениям Михаил.

На перевале автомобиль дико взревел и заглох. Брыкин мощным ударом ноги высадил дверь и выбрался наружу. Водитель поднял капот и ковырялся в двигателе. Экспедитор нервно ходил рядом.

Вид с места, где сломалась машина, был потрясающий! С высоченной скалы, где в настоящий момент находился весь обсыпанный мукой Брыкин, было видно все Черное море. Или так, по крайней мере, ему казалось.

Невдалеке готовился к полету дельтапланерист. Следователь, действуя скорее интуитивно, чем обдумано, подошел к спортсмену-экстремалу и, отработанным на подследственных приемом, сбил того с ног. Затем взял летательный прибор, разогнался и воспарил. Вначале у Брыкина похолодело под сердцем, и коленки задрожали. Потом перехватило дыхание и заложило уши. Затем, когда огромный змей попадал в воздушные ямы, его желудок бился о контуры тела, и душа уходила в пятки.