Вот поэтому я и сидел на балконе, жалея себя и думая, а не бросить ли мне всё к чёрту, если всё чего я добился занимаясь с утра до ночи, это звание «самого большого тупицы за всю историю Академии»?

В этот момент, на балкон выбежала девушка в красивом бело-голубом платье с оборочками, курчавыми белоснежными волосами и повязкой на глазах. Она оперлась на парапет и не оборачиваясь сказала:

– Мальчик[1], принеси мне чего-нибудь выпить!

Я слегка оторопел, но потом глянул на стол рядом с собой, на котором лежал забытый кем-то из слуг поднос и догадался, что я за грустными мыслями я совершенно забыл о деактивации моей защиты, и она приняла меня за слугу. Сначала я возмутился, но потом подумал: «Вполне закономерный конец это поганого вечера. Похоже кроме как быть слугой, я больше ни на что не способен.» Я взял поднос со стола, поклонился девушке, как меня учили на уроках этикета в обычной школе, и сказав «Как прикажете, госпожа!» вышел в зал.

В зале было шумно и весело, гремела музыка, пары танцевали на танцевальной площадке в середине зала и в воздухе над ней, выписывая самые замысловатые па самых последних новомодных воздушных танцев. Я быстро спустился по лестнице вниз, подошел к столам с едой и напитками, нацедил два стакана розового пунша и, поставив их на поднос, поднялся обратно.

Когда я появился на балконе, девушка всё так же стояла у парапета. Мне показалось что она плачет. Я подошел к ней и протянул ей поднос со стаканами. Девушка не глядя взяла ближний, и отхлебнула. Я чуть помедлил, и взял второй, встав рядом, и отправив поднос на стол телекинезом. Этот совершенно автоматический жест, вывел девушку из задумчивости, и она, повернувшись ко мне, удивлённо сказала:

– Ты псимаг! Ну надо же! Я первый раз вижу такой сильный плащ обывателя.

Потом она как будто что-то вспомнила и чуть виноватым голосом сказала:

– Простите. Я приняла Вас за слугу. Обычно я не делаю таких ошибок, но тут…

– Да ладно… — ответил я, махнув рукой, — Мне было не трудно принести вам пунша, леди. Заодно и отвлёкся.

Хотя глаза у девушки были завязаны белой повязкой с чёрной атласной каймой по краям, Мне отчётливо показалось, что она посмотрела на меня пронзительным взглядом.

– Что, был паршивый день? — полуутверждающе спросила она.

– День? — я вздохнул, и продолжил, — Я бы сказал, это был самый паршивый семестр в моей жизни! Сергей Дмитриев, самый тупой курсант Академии за всю её историю, к вашим услугам, леди!

Я сделал шаг назад, и отвесил самый изысканный поклон, на который только был способен.

– И главное, что я добился этого звания учась денно и нощно в течение всего семестра. — грустно добавил я.

– О! Это очень странный результат, — сказала задумчиво девушка, — Вы возбудили моё любопытство. Расскажите в чём тут секрет?

– Тут нет никакого секрета, леди, — ответил я устало, — Просто, очень трудно за один год освоить то, что другие изучают лет за десять. И будь ты хоть самый распроклятый гений, догнать других практически невозможно.

– Серьёзно? Вы начали изучать псимагию всего год назад?

– Практически да. У вас в Протекторате, таких как я называют дикарями. По некоторым причинам, которые сейчас не очень важны, я скрывал свои способности. И только год назад, когда я себя выдал, меня направили на учёбу. Но я так и не смог догнать своих сверстников. — с горечью добавил я.

– Какая интересная история, — задумчиво сказала девушка.

Мне казалось, что она смотрит на меня изучающе. Она легонько коснулась моей руки, после чего воскликнула:

– Вы говорите чистую правду, удивительно! Не могли бы вы рассказать мне вашу историю?

– Почему бы и нет! — воскликнул я с некоторой горечью, — Если вам это интересно, леди, то слушайте.

И я в подробностях, не знаю даже зачем, рассказал девушке историю своей жизни. О своём друге Денисе, о том как скрывал свои способности, о Миле, о жизни в Одинцовке, о появлении бабушки, и так далее… Рассказ занял много времени. Но когда я закончил, я испытал какое-то странное облегчение. Девушка же, так заинтересованно меня слушала, что я даже поразился. Она задала мне целое море вопросов, и больше всего её почему-то интересовала жизнь простолюдинов. Я как мог, удовлетворил её любопытство. Когда рассказ закончился, она сказала: