Весной 1960 года в замке Рамбуйе провел несколько дней Н.С. Хрущев, который встречался с де Голлем и высказал «удовлетворение» загородным отдыхом. Комментируя отрадное чувство, испытанное русским гостем по окончании переговоров, газета «Монд» здраво отмечала: «Удовлетворение, испытанное советскими товарищами, находится в противоречии со скудостью достигнутых результатов».

Л.И. Брежнев гостил в Рамбуйе дважды – летом 1973 года по пути из Америки и летом 1977 года по приглашению президента Жискара д’Эстена. Неизвестно, остался ли он доволен своим визитом. Странности его поведения были, впрочем, в то время уже замечены местной прессой.

Тем, кто после посещения замка и парка пойдет еще погулять по центру города Рамбуйе, настоятельно советую заглянуть в местную мэрию, некогда здание суда, построенное при Людовике XVI архитектором Тевененом. На лестничной площадке в мэрии можно увидеть прекрасную (1611 года) надгробную статую Никола д’Анженна, а в зале совета (горсовета) – великолепную карту Рамбуйе с собственноручными пометками Людовика XVI.

Среди прочих достопримечательностей города – старинный дом королевского слесаря Жака Даблена, музей игрушечных поездов (Рамболитен), старинные дома на улице Люшо и построенная тем же Тевененом Малая королевская конюшня, используемая, впрочем, как казарма 501-го ударного танкового полка.

Близ Рамбуйе, в окружении леса, старинных монастырей и замков, находятся совершенно очаровательные деревни. Взять хотя бы деревушку Клерфонтен-ан-Ивлин (Clairefontaine-en-Yvelines), что лежит на левом берегу речки Рабет, в восьми километрах от Рамбуйе (по дороге на юго-восток, к Дурдану). Источник, давший название деревне, нынче охраняют стены доминиканского монастыря. У новой деревенской церкви и внутри нее – прекрасные статуи из старинного аббатства. Среди прочих ценителей красоты и покоя жил в деревушке эрцгерцог Отто Габсбургский. А на деревенском кладбище похоронен Эмманюэль Пуаре, который родился в Москве в 1858 году и стал во Франции знаменитым карикатуристом. Он выступал под псевдонимом Каран д’Аш. Два его рисунка выгравированы на его мраморном надгробье скульптором Жоржем Вибо.

Возвращаясь однажды из Петербурга в Париж, я разговорился в самолете со своим соседом. Его звали Владимир Шестаков, он был петербургский художник. Оказалось, что он купил дом в Клерфонтене, на краю Рамбуйе, и что в деревне этой жил до войны замечательный русский композитор Сергей Рахманинов. Труженик Рахманинов, зарабатывавший в эмиграции главным образом игрой на фортепьяно, был тонкий ценитель природы и меценат. Он щедро жертвовал деньги эмигрантам, учреждал собственные стипендии, помогал собратьям по эмиграции чем мог. Узнав в конце 30-х годов о жалобах довольно безбедно жившего на Французской Ривьере молодого писателя Владимира Набокова-Сирина, Рахманинов немедленно отправил ему приличную сумму, попросив в письме не беспокоиться об отдаче (разбогатев, Набоков старался по возможности не вспоминать о былых собственных жалобах и чужой нужде).

Мой попутчик-художник рассказал мне в самолете, что он ведет бесконечные переговоры с мэром своей деревни об устройстве рахманиновского праздника в Клерфонтене, и пожаловался, что проведению этого беспартийного мероприятия все время мешают какие-то очередные предвыборные кампании. Я утешал его, вполне дилетантски объясняя, что победа на очередных выборах и есть главная цель деятельности народных избранников.

В 1929 году Рахманинов снимал в Клерфонтене дачу для своего семейства. Места эти полюбились ему еще в 1925-м. Тогда он снимал не виллу, а замок Корбевиль. Старшая дочь Ирина в ту пору только вышла замуж и ждала ребенка. Но вдруг, перед самыми родами, пришло известие о смерти ее молодого мужа, князя Петра Волконского. Рахманиновская внучка Сонечка родилась сиротой…

Теперь Рахманинов жил на вилле с простеньким названием «Дом» («Павильон»). Гости находили, впрочем, что дом был «похож на замок». Гостившая у композитора английская пара растроганно описывала виллу:

«Своей планировкой она напоминала старинное русское поместье. Парк при «Павильоне» примыкал к летней резиденции французского президента. Ворота вели в обширные охотничьи угодья: сосновый лес кишмя кишел зайцами. Рахманинов любил, сидя под сосной, наблюдать за проделками зайцев».

В то лето у Рахманинова гостил Шаляпин с сыном Федей. Юный Федя уговорил всю рахманиновскую семью сниматься в любительском фильме. Ровно через пятьдесят лет после того лета я познакомился с киноактером Федором Федоровичем Шаляпиным в Риме, куда я добрался впервые в жизни, под вечер, на миланском поезде. Были каникулы. Ни один из телефонов, которыми меня снабдили в Москве и по которым я растерянно звонил с римского вокзала, не отвечал. И вдруг ответил Федор Федорович.

–Я сейчас приеду, – сказал он. – Никуда не отходите.

Он и правда вскоре появился в зале ожидания, высоченный, очень похожий на знаменитый портрет отца. Два дня он водил меня по городу. Он отлично знал римские руины и обожал живших среди них бесчисленных кошек… Попадая в рахманиновский угол Французского Острова близ Рамбуйе, я неизменно вспоминаю Федора Федоровича, который столько рассказывал мне о Рахманинове, о Мережковском…

Газеран Эпернон • Ментенон • Удан • Ане и его обитательница • Мант-ла-Жоли • Пуасси • Писательский Медан

Как и любое из королевских гнезд, королевское Рамбуйе окружено короной феодальных замков, иные из которых входили еще, впрочем, в оборонительное кольцо графства Монфор. Именно обороне Монфора и служил, скажем, построенный в XI веке всего в каких-нибудь пяти километрах к западу от Рамбуйе замок в деревушке Газеран (Gazeran). Нынче от него остались лишь укрепленные ворота XII века. Внимательно вглядываясь в их кирпичную кладку, самые опытные из специалистов приходят к выводу, что подъемный мост, который вел к воротам, построен был все же позднее. Не будем спешить со своими любительскими догадками и новыми диссертациями, ученые уже изложили все свои гипотезы в толстых книгах. Нам с вами остается лишь наслаждаться сельскою тишиной и атмосферой древности. «Относительной древности, – строго поправят нас знатоки, – ибо герб Прюнелей был тоже добавлен к воротам позднее. А ведь Прюнели эти владели Газераном лишь с 1394 года по 1708-й». «Тоже не вчера, – согласимся мы покладисто. – Довольно долго владели. Триста лет. Тут не знаешь, в каком углу планеты завтра грохнет…» Но, конечно, за последние полтысячи лет уцелело от замка не слишком много. Какая-то вон башня с лестницей. Да вот еще голубятня, укрепленная в обхват очень красивым кольцом.