– Тихое, спокойное место, рядом есть лавки, где можно приобрести все самое необходимое, хозяйка квартиры – почтенная женщина преклонных лет, которая с радостью примет нового жильца, – вовсю распинался агент. Я слушал его вполуха, старательно запоминая дорогу.

Нужный дом и впрямь оказался близко, жилищный агент даже не успел выложить нам все прелести моего предполагаемого места обитания. Обычный двухэтажный домик из серого кирпича… над которым высилась белая вершина храма. Хм.

– А еще близко от святого места, – тут же высказался порядком надоевший агент.

Так, неширокая деревянная лестница, второй этаж, дверь слева – все это кое-что напоминало. Я покосился на моего напарника. Тот растерянно оглядывался.

– Ходят всякие, насорят, натопчут, – послышалось за дверью.

– Фуу! – он облегченно выдохнул. – Не моя, у моей родинка на подбородке, а у этой ничего такого нет. Ты знаешь, мне ненадолго показалось, что это моя собственная квартирка, – доверительно признался он.

– Не тебе одному, – решил я проявить солидарность.

– Вот, квартиранта вам привел, – радостно сообщил старушке агент.

Та в свою очередь, подслеповато щурясь, бесцеремонно стала снизу вверх меня разглядывать. Пошевелив губами, она в итоге согласилась выделить мне пару комнат. Договорившись о ежемесячной оплате жилья, она выдала ключ и поспешила к себе. Агент торжествующе потер руки и намекнул о небольшом вознаграждении за оказанные услуги. Наверное, врожденная скромность сподвигла его так назвать свой гонорар – он оказался не таким уж и маленьким.

– В конце концов, ты же мечтал о такой квартире, как и у меня, – улыбаясь, сказал Лори. – И вот твоя мечта исполнилась, можешь изгнать из сердца черную зависть.

– Ее больше нет, но ее место заняла серая меланхолия, – грустно ответил я.

– Не беда, знающие люди говорят, что после кружки сорва все как рукой снимает. Но подобный рецепт тебе не подходит – пора на работу, нет времени бороться с твоим печальным недугом. Впрочем, кропотливый труд также может помочь твоему счастливому исцелению.

– Ты злой, бездушный человек! – проникновенно сказал я все, что думаю о своем напарнике.

– Я не злой, нам на работу надо, – стал оправдываться Лори.

– Раз надо, тогда пошли. – Я великодушно простил его.

– Знаешь, – с некоторым смущением пробормотал он, – а ведь мне все здесь знакомо. Даже больше скажу, – тут он замялся, – оказывается, я живу рядом, сразу за храмом.

– Тогда какого демона ты утянул меня невесть куда? – Я не на шутку разозлился. – "Здесь нет свободных комнат, придется нам прогуляться", – передразнил его я. – А мне пришлось зря отвалить кучу денег этому проклятому агенту "живи и радуйся", чтоб он провалился с такой радостью!

– Ну кто же знал, что так получится, – виновато отвечал Лори, но меня было уже не остановить.

Он стоял, а обрушивал на него свой праведный гнев, пытаясь пробудить в нем еще большее чувство вины, призывая небеса в свидетели своей правоты.

И небеса не замедлили послать такого свидетеля. Из храма высунулся человек в белом балахоне. Увидав осерчавшего меня, он довольно шустро засеменил к нам. К моему удивлению Лори не обрадовался неожиданному спасителю.

– Отринь свой гнев! – благочестиво воздев руки, провыл человек. Судя по тому, как охотно отражала свет его бритая голова, это был младший жрец. – Гнев не угоден богам.

Он что, специально заявился сюда читать мне душеспасительные проповеди? Других грешников поблизости не нашлось, что ли?

Я с детства скептически относился к религии. Когда к нам в приют наведывался жрец и пытался наставить нас на путь истинный, я откровенно зевал.

Возможно, для общего развития можно послушать об устройстве мироздания. Сначала было даже интересно, то, о чем рассказывал нам жрец. Что существуют три бога, которые управляют всем сущим. Что один из них, Элиан, заведует небесами, куда прямиком направляется душа праведника, дабы забыться в разных увеселениях. Другой, Ариен, постоянно обретается в подземье и мудро руководит демонами, чья почетная задача учить грешников уму-разуму, используя всевозможные подручные средства и специфические окружающие условия, наподобие пышущих жаром озер расплавленной лавы. И, наконец, последний, Эрион, постоянно путешествует по земле, наблюдая за тем, как живут люди, и сортируя их на правых и виноватых.

Это было довольно весело. Я понял тогда суть некоторых обычаев, например, когда сжигали умерших людей, то таким образом помогали им быстрее достичь благословленных небес. А преступников, наоборот, закапывали в землю, откуда прямая дорога в подземье, где, считалось, им самое место. Понятно, почему пожелание провалиться было очень страшным оскорблением.

Но когда дело дошло до объяснения того, что считать праведным поступком, а что грехом, то весь интерес мигом пропал. Почти никаких письменных источников о существующей религии не сохранилось, несколько древних рукописей, написанные неизвестно когда и кем, некоторые предания и легенды, – вот, пожалуй, и все, что имелось. Неудивительно, что список грехов и добродетелей постоянно менялся, что-то исчезало, а что-то, в куда большем количестве, добавлялось.