– Ну тогда, ради экономии времени присаживайтесь к моему столу и сразу рассказывайте, как провели ночку, – предложил Йес.

– Просто восхитительно! – с деланным воодушевлением начал я. – Набрались впечатлений на всю оставшуюся жизнь.

– Рад, что вы не скучали. А теперь опиши все подробности, чтобы и меня повеселить.

– Веселого и впрямь было много – просто обхохочешься, – буркнул я и вкратце пересказал содержание полуночных бесед преступных элементов.

– Значит, вы говорите, все разговоры велись вокруг одних лишь грабежей, заказных убийств и торговли наркотиками? – задумчиво спросил Йес и досадливо поморщился: – Ничего интересного – обычная рутина, только и всего! А не было ли там каких-нибудь намеков касаемо, скажем, продажи оружия кому-либо или появления подозрительных незнакомцев в городе?

– Что-то не припоминаю.

– Странно это все, – Йес пожевал губами, – надо будет разобраться самому.

– Ты лучше расскажи ему о призраке, – вмешался Лори, – и еще о том, как тебе удалось в одночасье разбогатеть.

– А там еще и привидение было? – заинтересовался нищий. – Откуда оно взялось? В том доме никогда не возникало ничего необычного, ведь все ужасы про него я выдумал сам.

– Родилось из человеческой фантазии, – объяснил я и рассказал историю своего обогащения, не забыв присовокупить догадку насчет фантома. По виду Йеса можно было с точностью утверждать, что россказни о фантомах ему не в новинку: он и не подумал ни разу удивиться, когда внимательно слушал мой рассказ.

– Не позволишь ли мне взглянуть на твой сверхъестественный трофей? – поинтересовался нищий, как только я закончил свое повествование.

– Посмотри, только сильно не завидуй, – предупредил я, протягивая заветный мешочек, который таки не забыл прихватить с собой.

– Было бы чему! – фыркнул Йес, мельком взглянув на содержимое мешка и поворошив внутри для пущей уверенности. – Да ведь эти монеты насквозь фальшивые, как предвыборные обещания сенатора!

– Вот так дела! – ахнул я, не в силах поверить в подобную несправедливость, и печально заключил: – В наше время уже никому нельзя верить: ни жрецам, ни даже подозрительным скупщикам краденого.

В том, что Йес не ошибся, я ни на минуту не засомневался. Нищий способен определить качество денег порой даже на глаз – почище любого банка. И правильно, нельзя позволить обмануть себя злобным доброхотам, которые якобы от чистого сердца жертвуют фальшивку, а получают взамен настоящие, полновесные пожелания здоровья и долгих лет жизни.

– Особо не расстраивайся: легко получил, легко и потерял, – утешил меня Лори. – Это будет тебе уроком: в следующий раз, когда кого-нибудь еще ограбишь, то потребуешь от него письменного свидетельства о подлинности личного имущества.

– Прощай, сытая, безбедная жизнь богача, – печально сказал я. Фальшивомонетчиков преследовали очень сурово, а после того, как я предъявил свой мешок Йесу, то меня запросто причислят к ним, – если вскорости я не поделюсь со стражей своей незаконной добычей. Этот нехороший нищий слишком громко провозгласил об истинной сути моего мешка с монетами, так что даже если он меня и не заложит, то определенно найдется тот, кто это сделает. Вокруг нас сидели люди, пусть и в малом количестве, но это вполне хватит для такого злого дела, – новости в городе разносятся быстро, особенно сплетни о прегрешениях высокопоставленных лиц и хоть мало-мальски интересных преступлениях. А что может быть интереснее слуха о том, как юный сотрудник Агентства добрых дел, в данный момент работающий по найму на главу Тайной службы, занимается сбытом фальшивых денег населению? Только известие о том, что Верховный Жрец, возжелав сладкой жизни, самолично обчистил кондитерскую лавку. Поскольку до этого вряд ли дойдет, то все внимание общества целиком и полностью обратится на мою скромную персону. И будет еще хорошо, если меня сразу не объявят преступником номер один и не обвинят во всех мыслимых и немыслимых прегрешениях, а дадут напоследок возможность попрощаться с прекрасным миром. Такая вот из меня легкая мишень для общественного порицания. Брр! Мне стало себя жалко, и я дал зарок жить хоть и бедно, но честно. И кстати, кое-что о жреце. Я вспомнил, что не далее, как сегодня утром, пожертвовал храму фальшивых денежек, щедро зачерпнув их из своего трофейного мешка. Вот умора! Смешно будет, когда жрецы пустят монеты в оборот и узнают эту печальную новость от прожженных торговцев, которым они попытаются их втюхать. Ну да ладно, этим святошам еще и не такое с рук сходило.

– Хорошо, ты меня уговорил, – обратился я к напарнику, – в следующий раз буду отбирать мешки с золотом исключительно у добропорядочных граждан, которые и близко не подойдут к фальшивым деньгам.

– Ну ты и сказанул! – заржал Лори. – Ну сам подумай, откуда у добропорядочных граждан мешки с золотом? Нынче честным путем никогда не заработаешь таких богатств.

– Значит, не судьба, – равнодушно заключил я. – Остается забыть об этом печальном инциденте и заняться своим непосредственным делом, то бишь перекусим накануне знаменательного события, которое намечается вечером.

– Приятного ожидания, – сказал Йес, вставая из-за стола, – а я пойду, дела-то не ждут. Мы с вами хорошо побеседовали, можно будет еще как-нибудь пообщаться.

– Так и сделаем, – заверил его Лори, а когда нищий ушел, повернулся ко мне: – Хотя я предпочел бы никогда больше не встречаться.

– И почему ты его так не перевариваешь? Он всего-то воспользовался нами для каких-то своих темных делишек, но зато в свою очередь кое-чем и нам помог. Многие, например, позабыли бы этот священный принцип "ты мне, я тебе".

– Рад, что ты хоть осознаешь ситуацию, что нами именно "воспользовались", причем довольно-таки бесцеремонно и цинично. И я предрекаю, что этот твой нищий от нас теперь не отвяжется и будет еще приставать с "маленькими" поручениями… – Тут нам принесли обед, и Лори позабыл о своих мрачных пророчествах, отвлекшись на аппетитно пахнущие яства. Нам, как и всем завсегдатаям, по сложившемуся обычаю подали сегодняшнее дежурное блюдо.

Я недоуменно проводил взглядом слегка сутулую фигуру официанта, притащившего нам подносы с едой. Это еще кто такой?