— Уютно! — таков был его вердикт.

Квиллер ответил напыщенно:

— Представь, что это не маленькое жилище, а большая каюта.

— Где кошки?

— Они на палубе. Если ты присоединишься к ним и нальёшь себе вина, я позвоню в гостиницу, чтобы доставили наши сандвичи.

Коко проигнорировал гостя, однако Юм-Юм, чуявшая шнурки издалека, теперь начала подкрадываться к Бартеру.

— Твоё здоровье! — произнёс поверенный, поднимая свой стакан.

Квиллер поднял в ответ свой, с минералкой, в которую был добавлен клюквенный сок.

— Жена просила узнать, будет ли этим летом конкурс на лучший лимерик, — улыбнулся Бартер. — В прошлом она завоевала приз.

— Я помню. Это был лимерик о городе Брр. Скажи ей, что публика настаивает, чтобы мы повторили конкурс. Она когда-нибудь писала лимерики о тебе, Барт?

— Да, но я не стану цитировать… Так что ты хочешь узнать о заповедниках, Квилл?

— Я знаю, что они защищены законом от всяких предпринимательских проектов. И я знаю, что Фонд К. создал три заповедника. «Сосновый лес» будет открыт для охотников в сезон охоты на оленей. «Большие дубы» предлагает площадки для туристических лагерей, куда можно брать палатки, но не транспорт…

— И все площадки для лагерей зарезервированы на День труда, — перебил его поверенный. — Там есть выходы на пляж, протяжённость которого тридцать миль во всех направлениях. Охотники за агатом горят нетерпением.

— Но как насчёт «Чёрного леса», Барт? Я проехал по нему на велосипеде, и ничего там не происходит.

— Это самый большой и важный заповедник, Квилл. Идея заключается в том, чтобы допускать туда туристов и фотографов, но запрещать там охотиться, разбивать лагеря и эксплуатировать природные ресурсы.

— Что это значит?

— Не вырубать деревьев. Не брать оттуда минералов и растений. Но в первую очередь необходимо составить опись всего, что у нас имеется в Чёрном лесу. В этот заповедник посылают ботаников, геологов, орнитологов — учёных разного профиля. Мускаунти — клад для естественников. Уже известно, что в Чёрном лесу водятся медведи, волки, лисы, бобры, еноты, американская рысь, скунсы, выдры, а также олени…

— И белки, — добавил Квиллер. — Каким образом вы собираетесь воспрепятствовать тому, чтобы туристы выкапывали редкие растения, кормили оленей, устраивали лесные пожары?

— Вопрос прорабатывается. Будут наняты лесные рейнджеры, которые станут охранять заповедник и разъяснять людям, как надо себя вести в лесу.

У чёрного хода раздался автомобильный гудок, и портье передал Квиллеру блюдо горячих сандвичей под крышкой и термосы с кофе.

— Каковы твои планы относительно той столетней мебели, которая временно хранится на складе? — поинтересовался Бартер.

— Никаких планов — одни надежды, — ответил Квиллер. — Она должна принадлежать музею. У Мускаунти такого музея нет.

— А фермерский дом-музей Гудвинтеров?

— Он слишком прост. То, что хранится на складе, — всё вещи стильные, добротные, красивые. Один из больших домов на Плезант-стрит мог бы стать подходящим музеем.

— Потребуется переселение. Соседи будут против.

Квиллер возразил:

— Фонд Квиллера смог создать Центр искусств, создаст и музей.

Бартер поднялся, собираясь откланяться.

— Потрясающие сандвичи. Мирный пейзаж. Ужасно не хочется уезжать.

— Я слышал, у вас новый партнер. Хасселрич, Беннет, Бартер и Адамс.

— Мэвис Адамс из Рочестера, Миннесота. Острый ум. Приятная женщина. Любит кошек. Вообще-то у неё есть идея насчёт новой программы по спасению животных.

— Барт, у тебя развязаны шнурки, — заметил Квиллер.

Готовясь к экспедиции в Индейскую Деревню, Квиллер упаковал угощение — ничего особенного, кошки Полли привыкли к простой пище. Его сиамцы с тревогой смотрели, как их едуукладывают в пластиковую сумку вместе с их галстуком.

— Я собираюсь навестить ваших сородичей в Индейской Деревне, — пояснил Квиллер. — Желаете что-нибудь им передать?

Такого желания у кошек не было. Они просто ждали, когда хозяин отбудет и они смогут вздремнуть, как обычно делали это днём.

Прибыв к домику Полли, Квиллер открыл дверь своим ключом. Сиамцы быстро вышли ему навстречу — скорее томясь любопытством, нежели горя энтузиазмом. Он благополучно выдержал испытание, но они предпочли бы увидеть Полли. Она умела говорить на кошачьем языке. Квиллер побеседовал с кошками о погоде, об их здоровье, о женщине, чьему попечению они были вверены.