Последствия праздника были странными. На следующий день капитан Хэдсон был в плохом настроении, его часто вызывали к телефону, наконец он сел за стол и взялся за писанину… Да, капитану кроме обязанностей переводчика была поручена еще довольно неприятная роль: постоянно следить за каждым нашим словом и шагом и докладывать об этом соответствующим органам…

Англичане оказались вовсе не такими джентльменами, какими они старались выглядеть. От их реакционных кругов можно было ожидать чего угодно… Это требовало от нас осторожности, и мы все понимали это.

В. М. Молотов закончил свои дела в Лондоне, и мы смогли продолжить свой длинный путь. Нам предстояло лететь на остров Исландию.

Погода стояла не очень хорошая, но лететь можно было. На аэродроме дул сильный западный ветер. Взлетать пришлось с короткой полосы, но ветер помог нам легко подняться с земли. На водном просторе пенились и бились большие волны. Моросил дождь. Мы старались держаться вдоль проливов, между горными вершинами на островах и берегах. Узкие проливы вынуждали нас часто менять направление. Наконец мне надоели бесконечные развороты, и я решил посмотреть, какова же толщина слоя этих облаков. Уже на высоте 2000 метров облака закончились, открылось весеннее небо с сияющим солнцем.

Мы летели на север в сторону Фарерских островов.

Когда самолет по истечении рассчитанного времени должен был пролетать над островами, между членами экипажа возник оживленный спор. То один, то другой дока-

зывал, что видит архипелаг. Один видел его слева, другой справа, а третий утверждал, что острова остались уже позади. Но на самом деле никто из нас Фарерских островов не видел, оптическую иллюзию создавали тени облаков на поверхности океана, а при приближении видение исчезало, как мираж в пустыне.

Конец спору положили радисты и штурманы, которые приняли сигналы находящейся в Скапа-Флоу радиостанции и таким образом точно установили наше местонахождение.

Между тем тучи стали атаковать нас снизу. Пришлось «ползти» наверх до 6500 метров. Опять надели кислородные маски.

Настало время узнать состояние погоды в пункте назначения. Пришел самый подходящий момент дать возможность мистеру Кэмпбелу, во вместительной папке которого находилось, по его утверждению, «радио всего мира», проявить свои способности. Но не тут-то было! Радиосвязь с аэродромом Рейкьявика он установить не смог.

Время шло. Я с нетерпением спрашивал:

— Алло, радисты! Как дела?

— Мистер Кэмпбел говорит, что еще рановато справляться 6 погоде, — ответил Низовцев.

Вот это новость так новость! Какой-то мистер решает за командира самолета, что надо и чего не надо! Ну нет, такими делами у нас не шутят!

— Скажите мистеру Кэмпбелу, чтобы он сию же минуту установил связь с пунктом назначения и спросил, какая там погода! — строго приказал я.

Прошло еще минут десять, прежде чем Кэмпбел справился с заданием и протянул мне радиограмму: «Рейкьявик — видимость хорошая, облачность 8 баллов, высота 300 метров».

Все ясно!

Беспокоило все же то обстоятельство, что столицу Исландии окружают горы. Местами их высота составляла несколько тысяч метров, а высота облачности — только триста метров. Значит, надо было уже заранее, еще над океаном, спуститься ниже кромки облаков. Скоро я нашел между глыбами облаков «окно» и нырнул в него. Расчеты штурманов оказались исключительно точными: опустившись под облака; мы разглядели побережье Исландии.

Навстречу нам неслись две черные точки, которые, как скоро выяснилось, оказались самолетами. Это были истребители с американской авиационной базы, они прилетели эскортировать нас до пункта назначения. Они пристроились по обеим сторонам нашего самолета и летели так близко, что я мог видеть даже улыбающиеся лица летчиков. Штепенко помахал одному из них своей маршрутной картой, и американский летчик поднял большой палец: «О' кей!»

В отдалении виднелась уже столица Исландии Рейкьявик и неподалеку от города, на мысу, аэродром средней величины. Немного правее, в центре острова, били вверх струи горячей воды и пара. Это были знаменитые гейзеры. Мне почему-то сразу вспомнилась картинка из школьного учебника географии: извержение вулкана Гекла.

Благодаря теплому Гольфстриму и мягким атлантическим ветрам, дующим с юго-запада, климат на острове гораздо мягче, чем на находящихся на этой же широте наших арктических островах, где, кроме вечного льда и снега, ничего нет. На Исландии даже есть растительный покров, тундровый кустарник и хилые деревья.

Аэродром, где мы приземлились, был сооружен на тундровой почве. Длина бетонной полосы не превышала километра, но мы утешали себя мыслью, что в этой части земного шара постоянно дуют сильные ветры, — значит, посадка и взлет не окажутся особенно трудными.

— Сколько весит ваш самолет? — был первый вопрос, который задали мне сразу же после посадки. Услышав мой ответ, дежурный офицер покачал головой и предупредил, чтобы я вел самолет только по тем плитам бетонной дорожки, которые он мне покажет.