Шрифт:
ЛУИЗОН. Да, папочка.
АРГАН. А ты исполнила это?
ЛУИЗОН. Да, папочка. Я всегда рассказывала вам обо всем, что видела.
АРГАН. А сегодня ты ничего не видела?
ЛУИЗОН. Ничего, папочка.
АРГАН. Ничего?
ЛУИЗОН. Ничего, папочка.
АРГАН. Наверно?
ЛУИЗОН. Наверно.
АРГАН. Вот как? Ну так я тебе кое-что покажу.
ЛУИЗОН (видя, что Арган берет пучок розог). Ай, папочка!
АРГАН. Ага, лгунья, ты не пожелала рассказать мне о том, что видела мужчину в комнате твоей сестры?
ЛУИЗОН (плача). Папочка!
АРГАН (берет ее за руку). Я тебя отучу врать!
ЛУИЗОН (бросается на колени). Ах, папочка, простите! Сестрица велела ничего вам не говорить, но я вам все расскажу.
АРГАН. Сначала я тебя высеку за то, что ты солгала. А там посмотрим.
ЛУИЗОН. Простите, папочка!
АРГАН. Нет-нет.
ЛУИЗОН. Милый папочка, не секите меня!
АРГАН. Непременно высеку.
ЛУИЗОН. Ради бога, папочка, не секите!
АРГАН (замахивается). Ну-ну!
ЛУИЗОН. Ах, папочка, вы меня ранили! Погодите, я умираю. (Притворяется мертвой.)
АРГАН. Ай! Что такое? Луизон, Луизон! Ах, боже мой! Луизон! Ах, дочь моя! Ах, я несчастный! Моя бедная дочь умерла! Что я наделал! Проклятые розги! Черт бы их побрал! Ах, бедная девочка, моя бедная Луизон!
ЛУИЗОН. Ну-ну, папочка, не плачьте так: я еще не совсем умерла.
АРГАН. Какова плутовка! Ну ладно, на этот раз я тебя прощаю, но ты должна мне все, все говорить.
ЛУИЗОН. О да, папочка!
АРГАН. Смотри, говори правду. Мой мизинчик все знает и скажет мне, если ты солжешь.
ЛУИЗОН. Папочка! Только вы сестрице не говорите, что я вам сказала.
АРГАН. Нет-нет.
ЛУИЗОН (посмотрев сначала, не подслушивает ли кто-нибудь). Ну вот, папочка: к сестрице в комнату приходил мужчина, когда я там была.
АРГАН. И что же?
ЛУИЗОН. Я у него спросила, что ему надо, а он сказал, что он ее учитель пения.
АРГАН (в сторону). Так-так. Вот оно что! (К Луизон.) Ну и что же?
ЛУИЗОН. Потом пришла сестрица.
АРГАН. Ну и что же?
ЛУИЗОН. Она сказала ему: «Уходите, уходите, уходите! Боже мой, уходите! Что мне с вами делать?»
АРГАН. Ну и что же?
ЛУИЗОН. А он не хотел уходить.
АРГАН. Что же он ей говорил?
ЛУИЗОН. Много разных вещей.
АРГАН. Ну? Еще что?
ЛУИЗОН. Он говорил ей и то и се, и что он очень ее любит, и что она красивее всех на свете.
АРГАН. А потом?
ЛУИЗОН. А потом он стал перед ней на колени.
АРГАН. А потом?
ЛУИЗОН. А потом начал целовать ей руки.
АРГАН. А потом?
ЛУИЗОН. А потом к двери подошла мамаша, и он убежал.
АРГАН. И больше ничего не было?
ЛУИЗОН. Ничего, папочка.
АРГАН. Однако мой мизинчик что-то шепчет. (Подносит мизинец к уху.) Постой! Что? Ого! Да? Оой-ой! Мой мизинчик говорит мне, что ты видела что-то такое, чего не хочешь мне рассказать.
ЛУИЗОН. Значит, папочка, ваш мизинчик – лгун.
АРГАН. Смотри!
ЛУИЗОН. Нет, папочка, не верьте ему: честное слово, он лгун.
АРГАН. Ну ладно, ладно, увидим. Ступай, да замечай все хорошенько. Ступай! (Один.) Ну и дети пошли! Ах, сколько забот! Даже о своей болезни подумать некогда. Право, у меня больше сил нет. (Падает в кресло.)
Явление двенадцатое
Арган, Беральд.
БЕРАЛЬД. Ну, братец, как дела? Как вы себя чувствуете?
АРГАН. Ах, братец, очень плохо!
БЕРАЛЬД. Как – очень плохо?
АРГАН. Да, у меня ужасная слабость.
БЕРАЛЬД. Как это неприятно!
АРГАН. У меня даже сил нет говорить.
БЕРАЛЬД. А я пришел, братец, предложить вам хорошую партию для моей племянницы Анжелики.
АРГАН (с раздражением, встав с кресла). Не говорите мне, братец, об этой негоднице! Это негодяйка, нахалка, бесстыдница, которую я самое позднее через два дня отправлю в монастырь.