Она уже успела забыть про недавнюю болезнь. Ей казалось, что с момента переезда от Дигори она только и делала, что знакомилась, общалась, встречалась.

Да, выходные прошли на редкость бездарно. Это не задумываясь признала бы прежняя Паола еще недельной давности.

Она даже поленилась выйти из дома, прогуляться по магазинам, прикупить пару новых маечек или по крайней мере набрать фильмов на ДВД.

Как бы то ни было, ей удалось немного отдохнуть и набраться сил. Отец был в командировке, а мамочка готовила Паоле ее любимые блюда — тыквенные оладьи, яблочный пирог, картофельную запеканку.

Узнав о стажировке Паолы у Дилана, родители пришли в восторг. Они уже и не чаяли, что их непутевая дочь когда-нибудь задумается о своем будущем, займется карьерой. Каждый вечер за ужином они подробно расспрашивали Паолу о том, как она провела день, интересовались, что нового она узнавала или делала на стажировке.

Паоле казалось, что со времен переселения к Дигори она столько не общалась со своими родителями. Она надеялась, что это пойдет на пользу их отношениям. В последнее время она часто огорчала их, и они то и дело печально вздыхали.

Утром очередного понедельника Паола поднялась пораньше. Она знала за собой отвратительную привычку собираться так долго, словно ей предстоит тюремное заключение, где не будет никакой возможности привести себя в порядок.

В выходные Паола отоспалась вволю, отдохнула, поэтому на макияж не пришлось тратить много времени, замазывать синяки под глазами тональным кремом, запудривать уставшую кожу пуховками. Она лишь слегка подмазала ресницы и подкрасила губы розовым блеском в тон бусам и браслету из яркого коралла.

Бусы подарил Эрнест во время их праздничного вояжа на яхте. Этот коралловый комплект хоть и не был очень дорогим, но выглядел оригинальным и изысканным одновременно. Именно такие украшения Паола и любила.

На фоне белого топа из тонкого хлопка и узкой белой юбки ниже колена красные кораллы смотрелись просто потрясающе. Паоле хотелось немного разбавить дресс-код, хотя руководство и не обязывало ее следовать ему со всей строгостью.

— Паола, — окликнул ее снизу отец, — что ты там копаешься?! Спускайся, завтрак уже давно остывает на столе. Я подброшу тебя до офиса.

Торопливо стуча невысокими каблучками бежевых босоножек, Паола сбежала по лестнице. На завтрак были оладьи с кленовым сиропом. Но Паола успела запихнуть в себя от силы пару штук. Отец выразительно подбросил на ладони брелок с ключами от машины.

— Давай, лентяйка, пошевеливайся, — подмигнул он.

— Угу, иду. — Дожевывать Паоле пришлось уже на ходу.

Зато на работу она прибыла ни свет ни заря. Паола даже забеспокоилась о том, что она появится в офисе раньше Кристи. То есть не появится. Если в офисе никого нет и он еще заперт…

Паола чмокнула отца в щеку, выскочила из машины и заспешила к дверям офиса.

Но она была не одна такая ранняя. От бежевой «хонды», припаркованной за десять метров от офиса, навстречу Паоле двигался Дилан. Темные очки были сдвинуты на лоб, легкая куртка небрежно переброшена через плечо.

— Привет, — холодно поздоровался он.

— Привет, — смущенно ответила Паола.

Он приоткрыл перед ней тяжелую офисную дверь и пропустил вперед.

Паола прошла в холл и чуть задержалась, ожидая, что Дилан что-нибудь скажет ей. В холле было пусто — Кристи еще не появилась.

Но Дилан, вопреки ее ожиданиям, не стал пользоваться этой ситуацией. Он лишь коротко кивнул и направился в свой кабинет.

— Дилан!

— А? — обернулся он.

— Извини… что я сорвалась тогда.

— Неважно, — спокойно ответил Дилан. — Не имеет значения.

Оказывается, его холодность и равнодушие значительно хуже его грубости и агрессии, вдруг поняла Паола. Она сделала еще одну попытку:

— Может, раз еще так рано, мы с тобой сможем выпить кофе или что-нибудь перекусить?

— Нет, спасибо. — Произнеся эти слова, Дилан окончательно скрылся в кабинете.

У Паолы на глаза навернулись слезы, которые она прогнала лишь огромным усилием воли.

Расправив плечи, она прошла в пиар-отдел и уселась на свое рабочее место.

Синтия больше не появлялась в «Уордхолле», но и без этого настроение Паолы было существенно ниже нулевой отметки. Она стала рассеянной, часто переспрашивала о том, что ей только что говорили.

В деловом блокноте Паолы появлялось все меньше подробных заметок и конспектов с планерок, все меньше звучало ее метких и остроумных замечаний по поводу того или иного вопроса.