— А случалось когда-нибудь, чтобы она провела ночь вне дома? Дружок у нее есть?

— На оба ваши вопроса ответ один — нет. Девушка, похоже, была идеальной дочерью. Всегда говорила, куда идет, звонила, если задерживалась. Из слов ее закадычной подружки Саманты Джусон я поняла, что над Луизой даже посмеивались из-за ее добродетельности. Сама Саманта считает себя девицей вполне современной, классной, как теперь говорят. Вы меня поняли?

— Надо немедленно отправить все патрульные машины на поиски, боюсь только, что домой она никогда не вернется. Во всяком случае, живая. Необходимо также, чтобы о случившемся появилось сообщение в газетах. Быть может, кто-то видел ее после того, как она побывала в доме Саманты Джусон. А как продвигается опрос по прежним делам? Напали на какой-нибудь след?

— Пока ничего, хотя опрос ведут восемьдесят полицейских. У каждого свой участок — несколько улиц. Но на все нужно время. Есть тут двое подозреваемых, но только алиби у них, как говорится, непробиваемые. Да, пока не забыла: нам доставили списки всех сексуально озабоченных, извращенцев и явных насильников. Сейчас пытаемся определить местопребывание каждого. Полицейские и работники ЦБР всего округа обещают поработать на нас в свободное время.

— Мы тоже можем на них поработать. Но сейчас главное — как-то успокоить родителей Луизы Батлер. Она ведь поехала на тусовку, а у нас об этой тусовке почему-то нет никаких сообщений.

Аманда вздохнула:

— Там не было патрульных машин.

Кэйт пришла в ужас:

— Ты щутишь?! Утром в программе новостей сообщили, что вчера вблизи леса собралось чуть ли не восемьсот подростков!

— Знаю. В патрульном подразделении сегодня многим пришлось покраснеть, уверяю вас. Воображаю, как бесновался старик! Господи Иисусе! Да если мы все пустим на самотек и не будем соблюдать осторожность, сюда вскоре нагрянет целая толпа фанатов, чтобы захватить нас.

Аманда кивнула.

Кэйт отправилась к старшему инспектору, голова у нее шла кругом. Ни одного патрульного подразделения на тусовке? Смешно и страшно! Амбар, где проходила тусовка, принадлежал Джону Эллису, местному фермеру, и он наверняка знал все до мельчайших подробностей. Но Эллис из тех, кто мать родную продаст за лишнюю монету! Постучав, она вошла в кабинет Рэтчета.

— Добрый день, сэр.

— А, Кэйт. Плохи наши дела. Что вы обо всем этом думаете?

— Если начистоту, сэр, то я думаю, что Луиза Батлер не вернется домой. Сейчас перед нами задача найти ее тело, и только. Когда станут известны детали, возможно, кое-что прояснится. Кто-то наверняка ее видел.

— Да, это так. Ну а теперь слушайте, что я скажу: у меня сегодня был разговор с высоким начальством. Они откомандировали к нам старшего инспектора, который будет работать с вами в паре. Подчеркиваю: он с вами, а не вы с ним, ясно?! Речь идет о Кэйтлине. Человек он порядочный. Вы наверняка слышали.

«О Господи, только не Кэннет Кэйтлин!» — взмолилась про себя Кэйт.

Рэтчет заметил, как она изменилась в лице, и заорал:

— Вот что, Кэйт, мне все равно, нравится это вам или нет. Вы — детектив, я — ваш начальник. Я приказываю вам, мне приказывает старший констебль. Так что придется вам с этим смириться. Какова бы ни была его репутация, результаты у него всегда налицо!

Кэйт не поднимала глаз. Душа у нее ушла в пятки.

— Что с вами? — спросил Рэтчет.

— Ничего, сэр, все в порядке.

— Прекрасно. Может быть, есть вопросы, которые вы хотели бы обсудить со мной, пока не приехал Кэйтлин?

— Кое-что есть. В тысяча девятьсот восемьдесят четвертом году в Эндерби, что в округе Лестер, изнасиловали и убили двух девушек. Зацепиться было абсолютно не за что, и полиция взяла образцы крови практически у каждого из живших поблизости от места происшествия мужчин. Единственная улика, которой мы располагаем, ДНК преступника. Так вот, если ничего больше мы не раздобудем, следует исключить из списка подозреваемых как можно больше мужчин, проверив всю округу на тип ДНК.

Ни единый мускул не дрогнул на морщинистом лице Рэтчета.

— Вы хоть представляете, — сколько это может стоить?

— Представляю. Чуть больше полумиллиона фунтов. Но, Господи Иисусе, ведь речь идет о маньяке!

— Думаете, все мужчины согласятся дать кровь?

— Кто не согласится, сразу окажется под подозрением.

Рэтчет покачал головой:

— Ну, я не знаю, Кэйт. Этот вопрос надо обсудить со старшим констеблем. Необходимо, чтобы репортаж о деле появился в «Криминальной хронике» за этот месяц. Может быть, на наше счастье, кто-нибудь вспомнит, что видел маньяка. Ведь он — не невидимка!

— По правде говоря, сэр, убийца работает чисто! Ни единого следа не оставил!

— Ладно, подумаю над вашим предложением. Кэйтлин здесь будет примерно через час. Окажите ему дружеский прием. Ладно?

От Кэйт не ускользнуло, что при последних словах Рэтчет опустил глаза.

— Разумеется, сэр. Есть еще что-нибудь ко мне?

Он не ответил, и Кэйт вышла из кабинета, хлопнув дверью: отвела душу! Черт бы подрал этого Кэйтлина!

Илэйн накануне выпила лишнего, и от резкого телефонного звонка голова разболелась еще сильнее.