— До какого конца, о Гэндальф? — промолвил Арагорн.

— До конца войны, — сказал Гэндальф.

Проницательный слушатель заметил бы, что Гэндальф снова не ответил, каким будет этот конец. Победа или поражение?

— Я рад, что Северус остается, ибо мы привыкли к нему, — сказал Арагорн.

— Он останется, пока он будет вам нужен. Такова его миссия, — ответил Гендальф.

— О да, Северус говорил нам, что ты послал его сюда с этой миссией…

Гендальф какое-то время молча смотрел на дальний пост, что выбрал для несения стражи Северус.

— Я не вправе рассказывать вам о том, о чем решил умолчать он сам, — сказал Гендальф. — Но кое-что я всё же открою, ибо вы должны знать, кто служил вам спутником в этом трудном походе. Нет, не я послал сюда мага Северуса, он сделал выбор сам. Да я бы не осмелился отправить к вам человека насильно. Ваша миссия не потерпит присутствия человека ненадежного, подневольного!

Пусть Северус ничего не открыл вам о себе, но знайте: за Морем он управлял небольшим племенем, по прозвищу слизеринцы, и очень успешно. Он защищал и охранял свое племя, служил ему верой и правдой… Это было тяжело, ибо за Морем тоже шла война. Долгая и жестокая война, и она началась задолго до его рождения… До последней своей минуты Северус бился на этой войне, отдал все силы ей и получил ранение на шее, которое вы видели. После такого ранения любой бы согласился, что он вправе оставить войну, что он заслужил покой. Но Северус решил иначе. Он твердо объявил, что недоволен своей ролью, что сделал для победы недостаточно и не выполнил свой долг до конца. Однако, дорога обратно в свой мир, на свою войну была ему заказана. Тогда он вызвался добровольцем послужить на любую другую войну, туда, где нужна подмога. И когда я оказался за Морем и попросил о подмоге, мне указали на него. Я узнал его историю и решил, что это лучший ответ на все мои молитвы, ответ, о котором я и не смел мечтать. Мир Северуса очень похож на наш, и его умения подходили для меня идеально.

— Верно, о Гендальф, ты сделал лучший выбор, — подтвердил Леголас. — Мы не уставали хвалить небеса, что послали нам Северуса.

— Северус незаурядный человек, и я рад, что вы поладили с ним, — сказал Гендальф. — В той войне, что он вел за Морем, он оказал стороне, за которую сражался, бесценные услуги. Дорожи его клятвой верности, Арагорн: слово Северуса крепче камня, а верность его сильнее смерти.

Слушатели задумались.

— Он ничего не рассказывал о себе, но я рад тому, что ты открыл, о Гендальф. Теперь я буду думать о Северусе еще лучше, — заметил Арагорн.

Гендальф кивнул.

— Ты сказал также, что он человек. Северус также поведал нам, что его отец был человеком. Это странно, о Гендальф. Как же он стал волшебником? — спросил Леголас. — Волшебниками раньше были только эльфы.

— Он сказал правду. Его отец был человеком, но его мать, госпожа Эйлин Принц, была волшебницей, — ответил Гендальф. — Волшебницей из древнего волшебного рода, истоки которого исходят к эльфам, как и истоки твоего рода, Арагорн. Поэтому и ты немного можешь колдовать.

— Мой род идет от Берена и Лутиен. От смертного и волшебницы, принцессы эльфов, о которой ходят великие легенды, — кивнул Арагорн.

— О да! Все эльфы помнят о Лутиен, — воскликнул Леголас. — О ее великой любви, о ее могуществе, о ее великой жертве… Ведь Лутиен бросила ради смертного всё, чем владела. Она оставила свой трон, свой род, свое богатство, свое бессмертие, даже свою магию… Она ушла от нас в жалкую лачугу смертного, и жила с ним в горестях и печалях. Теперь я понимаю, о Арагорн, почему Северус казался мне похожим на тебя. Очевидно, что его родители и история их любви достойны не меньших легенд! Не одна Лутиен совершила свой подвиг любви, и теперь я всегда буду прибавлять к ней имя Принцессы Эйлин. Должно быть, это леди Эйлин оделила Северуса своей стойкостью и благородством!

— Значит, Северус королевского рода. Я догадывался об этом по его манерам и осанке, — сказал Арагорн.

Гендальф снова загадочно усмехнулся. Он словно оправдывал худшие обвинения Эомера в том, как мастерски умеет водить людей за нос и замалчивать главное…

— Только не вздумайте рассказывать Северусу, что знаете о его прошлом, ибо он не любит вспоминать прошлое, — заключил Гендальф. — Не дай Элберет вам оговориться о Берене и Лутиен или назвать его принцем! Он ненавидит любые упоминания о своем титуле и своих родителях.

— Что только доказывает его благородную скромность, — сказал Арагорн. — Мы не будем огорчать его, о Гендальф, ибо он наш друг и ничем не огорчал нас. Мы уважаем его желание хранить тайну!

Тем же вечером отряд Хранителей выехал в Эдорас.

Гендальфа с ними не было. Он объявил, что раз в отряде остается Северус, то он оставляет Хранителей спокойно, ибо отряд в надежных руках. В Эдорасе Хранители прекрасно справятся без него. А он воспользуется случаем навестить дальние королевства, чтобы собрать армию из них к тому моменту, когда король Теоден выступит из Рохана.

— Мы встретимся. Я думаю, что успею подвести свою дружину к Хельмским воротам, — объявил Гендальф. — До сей поры, берегите Короля Теодена! Удачи!

Он вскочил на своего снежногривого коня и ускакал.

Перед вратами столицы Рохана стоят четыре путника. Два человека, один эльф и один гном. Они держат за повода прекрасных, сильных коней.

Предводитель отряда — суровый царственный воин с мечом, стучит в ворота.