Бенэн, оставшись один. Да… Ладно! Пусть заказывает сам.

Бенэн, Шарль-Огюст Жослэн.

Жослэн, появляется вдруг и подходит к Бенэну. Два слова. Если не ошибаюсь, мсье Бенэн, личный друг мсье Ива Ле Труадека?

Бенэн. Милостивый государь…

Жослэн. Шарль-Огюст Жослэн, кавалерийский офицер в отставке, автор нескольких нашумевших сочинений об искусстве выигрывать в рулетку.

Бенэн. Милостивый государь…

Жослэн. Уже встречал Ле Труадека инкогнито. Предложения. В курсе дела? Французская Коллегия, Институт, не знал. Теперь стесняюсь, смущен. Видное лицо. Сейчас не решился подойти. Близкий друг? Устройте это. Комиссия. Крупная комиссия.

Бенэн. Милостивый государь, я совершенно не понимаю, о чем, собственно, вы говорите.

Жослэн. Ясно, как день. Предложения первое и второе отклонены. Утройте предложение третье.

Бенэн. Я не имею ни малейшего представления о том, что значит предложение третье.

Жослэн. Правильно. Книжка, написанная мною, изданная мною, большой тираж. Подпись: Ле Труадек, член Института. Просто? Десять тысяч авансом. По тысяче с издания. Ваша комиссия особо. Утройте.

Бенэн. Извините меня, но я от природы обладаю некоторой тугостью ума, а к тому же совершенно не осведомлен в тех вопросах, которые вы затрагиваете. Вы как будто сказали, что желали бы, чтобы мсье Ив Ле Труадек подписал составленное вами небольшое сочинение об искусстве играть в рулетку и чтобы на обложке значились его звания члена Института, профессора Французской Коллегии… и, может быть, даже офицера Почетного Легиона? Я, должно быть, все не так понял.

Жослэн. Замечательно поняли. Исключительно. Почетный Легион, не знал. На тысячу больше.

Бенэн. Мысль эта кажется мне бесконечно соблазнительной. И вы не можете себе представить, с каким я лично удовольствием прочел бы на обложке руководства к рулетке имя почтенного ученого со всеми его званиями.

Жослэн. Сколько комиссионных?

Бенэн. Это было бы слишком долго вам объяснять, но я не возьму никаких комиссионных. Я скромный служитель духа и за свое участие в этом деле жду, так сказать, только метафизической награды.

Жослэн. Изумительный тип. Надо бы много таких, как вы. Тогда устройте это живо. И благодарю. Моя карточка.

Сует свою карточку Бенэну в карман.

Бенэн. До свидания, мсье Жослэн.

Жослэн уже уходит, как вдруг на другом конце сцены появляется Ле Труадек.

Бенэн. Мсье, мсье Жослэн! (Жослэн оборачивается). Вот как раз мсье Ле Труадек направляется сюда. Хотите поговорить с ним о вашем деле?

Жослэн. Нет… Пороху мало. Лучше подготовьте почву. Рассчитываю на вас.

Уходит.

Бенэн, Ле Труадек.

Бенэн. Уже, дорогой профессор?.. Но… в чем дело?

Ле Труадек. Ах!.. Вы здесь?.. (Опускается на скамью). Могу я возложить на вас исполнение моей последней воли?

Бенэн. Вашей последней воли?

Ле Труадек. И прежде всего, нельзя ли придать моему самоубийству такую форму, которая позволила бы выдать его за естественную смерть?

Бенэн. Вашему…

Ле Труадек. Да, мне бы очень хотелось, чтобы моим останкам были отданы все полагающиеся почести, и я бы не желал, чтобы моя память в каком бы то ни было отношении пострадала от того способа, каким я исчезну.

Бенэн. Простите меня. У меня немного путаются мысли. Когда мы только что расстались, вы мне давали совсем другие указания. Речь шла об устричном супе, об омаре…

Ле Труадек. Прошу вас, не напоминайте мне об этом кратком, но постыдном безумии. С вами теперь говорит человек, вернувшийся к рассудку.

Бенэн. И доказывающий это довольно странным образом. Но что же с вами случилось?

Ле Труадек. Я проиграл пять тысяч франков в пять минут.

Бенэн. А! Недурно! А я-то говорил про четверть часа! Но разве это стоит в какой-нибудь связи с вашим намерением лишить себя жизни?