– Ручки дверей в квартире я протер. На случай, если ты за них брался. Ты больше ничего не трогал?

Валерий Борисович покачал головой.

– Больше ничего. Кажется…

– Вряд ли у мужика кто-то здесь есть. Его вызвали из другого города ради одного дела – убить твою жену. А Фила до кучи заказали, потому что засветился с твоей бывшей. Прости… Непонятно только, что столько всего вокруг тебя происходит, а самого тебя пока не трогают. Какие-то мысли по этому поводу есть?

Ладейников покачал головой.

– Тогда будем рассуждать так. Незнакомая женщина, ставшая неизвестно как твоей женой, была убита. Потом застрелен человек, изображавший ее жениха на свадьбе. А тебе никаких претензий никто не предъявлял. Значит, дело в той женщине… Может, она пострадала за твою бывшую…

– Я паспорт потерял весной, – вспомнил Ладейников. – Ходил в ЗАГС за свидетельством о расторжении брака и, когда домой вернулся, обнаружил: свидетельство при мне, а паспорта нет. Написал заявление, получил новый и забыл о пропаже. Вероятно, кто-то им потом воспользовался. Но зачем? Я понимаю, если бы попытались получить по моему паспорту кредит в банке…

– Ты говорил, что Лариса твоя во всякие аферы влезала.

– Но только не в криминальные. И потом, она, слава богу, жива и здорова…

– Ты все равно подумай.

Пока ехали к дому, Валерий Борисович пытался вспомнить что-то важное и упущенное, но перед глазами все время вставал направленный на него ствол с глушителем.

Три года назад Ладейников вернулся домой и застал в квартире Храпычева. Николай Михайлович сидел за столом в гостиной и о чем-то увлеченно беседовал с Ларисой. Старый друг был без пиджака, а грудь Ларисы обтягивала шелковая маечка с глубоким вырезом.

– Что отмечаете среди недели? – поинтересовался Валерий Борисович, увидев на столе бутылку французского коньяка.

– Да я так, по старой дружбе заглянул. Думал, тебя застану.

– Ты же меня каждый день на факультете видишь.

– Хотелось посидеть в нерабочей обстановке.

Храпычев посмотрел на наручные часы.

– О-о, восьмой час уже. Засиделся я, однако.

Он снял со спинки стула свой пиджак, быстро надел его.

– Николай Михайлович, еще немного посидите, – попыталась удержать гостя Лариса.

– Нет-нет. У меня дела. Спешу. Как-нибудь в другой раз.

Николай поспешно ушел. Ладейников несколько растерялся: если Коля пришел пообщаться в неформальной обстановке, то почему тут же исчез, как только друг появился?

– Так по какому поводу банкет? – спросил он у Ларисы.

– Банкет будет потом, – ответила она, – а сейчас отмечали наш договор.

Валерий Борисович подошел к столу, по пути прихватив в серванте рюмку. Наполнил ее коньяком. Поинтересовался:

– Какой договор?

– Валера, ты слишком много пьешь, – вздохнула жена.

– Одну рюмочку.

– Все равно тебе вредно. А договор такой: я нашла одного банкира, который очень хочет стать доктором экономических наук. Договорилась с Храпычевым, и он обещал обеспечить успешную защиту.

– А сколько у банкира работ опубликовано? Тему он согласовал? Кстати, о чем его диссертация?

– Он готов заплатить очень хорошие деньги тому, кто за него напишет.

– И такой умник уже нашелся? Храпычев сам будет писать?

– Нет, но я сказала Храпычеву, что ты отдашь ему свою тему.

– Какую тему? – не понял Ладейников. – Ты хочешь, чтобы я отдал свою докторскую какому-то дяде? Так она уже полностью готова, у меня защита через полтора месяца. Если ты думаешь, что все так…

– Напишешь другую, еще лучше, – не дала супругу договорить Лариса, – ты же умный. А мы зато поправим свое материальное положение…

– Нет, нет и нет! Я не собираюсь на своем горбу тащить кого-то в светлое будущее.

– Не надо никого тащить, мы просто получим очень большие деньги. Придется, правда, поделиться с Храпычевым за содействие… И ссориться с ним тоже не стоит: его деканом назначают. До конца месяца утвердят. Он, кстати, и приходил к нам, чтобы это событие отметить…

В то, что новоиспеченного доктора наук Колю Храпычева назначат деканом, Ладейников не поверил. Ведь тот даже профессором не был. И заведующим кафедрой макроэкономики тоже не являлся, а только временно исполнял обязанности. Тем более что заслуженных людей, более достойных, чем Храпычев, на факультете имелось достаточно.

Но деканом Николай Михайлович все же стал. А потом Лариса убедила мужа написать за некоего банкира Осина пару статей и следом продать ему свою докторскую. Банкир, надо сказать, заплатил огромные деньги – пятьдесят тысяч долларов. Правда, половину суммы хотел забрать Храпычев, но Лариса отдала ему только двадцать, заявив, что и так переплачивает, поскольку всю работу проделал ее супруг.