— Совершенно с тобой согласен, Ярослав, — степенно ответил король, подпустив в голос чуток грусти. — Справедливый и горестный упрек. Увы, от забот да хлопот никуда не деться. По себе, небось, знаешь. Только у тебя город да замок на плечах, а у меня — весь Зелен-Лог. Но, у каждого своя стезя и своя мера ответственности. Родители мои, земля им пухом, не пшеницу сеяли, поймут и простят, когда свидимся. Зато теперь я задержусь у вас, а значит, и для семейных радостей время найдется. И если ты не захватил с собой фамильный погребец, то лучше продолжим путь. В горле пересохло. А еще, очень хочется умыться с дороги и почувствовать под зад… ну, ты понял, что-то мягче седла.

— По коням! — отдал команду Ярослав. — Король въехать в город желает!

Почтительно придержал стремя венценосному шурину, потом — очень легко, как на свою монументальную комплекцию вскочил на коня сам, а когда тронулись, негромко спросил:

— Так что у вас такого важного в столице приключилось, что ты самолично в нашу глушь пожаловал, а не гонцом депешу выслал?

— Война приближается, граф…

— Шутишь, — облегченно вздохнул Ярослав. — Хвала Создателю. А то я уж и вправду поверил, что беда какая-то…

— Какие тут шутки, — не желая обсуждать государственные вопросы на ходу, Ладислав тронул шенкелями лошадь, и та, прибавив шагу, послушно затрусила вниз по дороге к городу.

Привлеченная запахом конского пота, большая муха нагло вилась вокруг головы короля Зелен-Лога, совершенно пренебрегая этикетом. И ему пришлось совершенно не величественно несколько раз взмахнуть рукой, прогоняя надоедливое насекомое.

Конь Ярослава уверенно держался рядом, а лошади племянников и сотника Мирослава двигались на корпус сзади. Остальная свита приотстала еще на более почтительное расстояние.

— Ну, не томи… — Ярослав, как и все Медведи, не утомлял себя этикетом.

— Так вот, — видя, что шурин не отстанет, вернулся к прерванному мухой разговору Ладислав. — По желанию королевы, Ксандор сделал новое предсказание. И при участии хранителя Вышемира, которого предсказатель ввел в транс, мы смогли узнать, что еще до зимы войска Объединенного княжества нападут на Зелен-Лог, и солдаты Серого ордена осадят Бобруйск.

— Они же не смогут преодолеть Пролив, — совершенно уверенный в собственной правоте, убежденно возразил граф Бобруйский. — Лад, этими россказнями даже детишек не напугать. Скажи, что ты шутишь?

— Яр, зачем произносить пустые слова? — укорил зятя король. — Особенно, когда берешься судить о том — над чем ни ты, ни я не властны. Но последний глупец тот, кто, будучи предупрежден, ничего не сделает, дабы предотвратить беду. Даже, если ты не веришь в предсказанную опасность… Согласен? А то, потом спохватимся, а поздно.

— Да, это верно, — кивнул задумчиво граф. — Но если Ксандор прав, и Пролив откроет северянам путь на материк, ох как туго нам придется, Лад…. Людей у них в десятки раз больше, чем в Зелен-Логе… Смертоносная Моровица была к островитянам не так сурова, как к жителям королевства.

— Или их защитил Искупитель… — подал голос из-за спины отца, старший из двух братьев, Маковей.

— Не встревай в разговор, — замахнулся на сына плеткой Ярослав.

— Отчего же, — остановил его король. — Это что-то новенькое. И много людей в Бобруйске стало придерживаться подобного мнения?

— Много, не много, — вздохнул граф Бобруйский, будто сознаваясь в собственном проступке, — но и такие найдутся. Все ж нам чаще других приходиться общаться с княжескими купцами и их прислугой, матросами. А они все, как завороженные… О чем не заговори, о чем не спроси — сперва непременно Искупителя поблагодарят, и только потом на тебя внимание обратят. Да так искренне и непритворно возносят свои молитвы, что поневоле задумаешься… Неужели сам не помнишь. При тебе, правда, это еще не так заметно было, как в последние годы.

— В том то и дело, что помню, — покивал головой Ладислав. — А нам с ними воевать! Не дрогнут бобруйцы? Может, уже сами готовы открыть городские ворота и преклонить перед Искупителем колени?

— Перестань, Лад, — с неприкрытой обидой ответил зять, одновременно демонстрируя за спиной внушительный кулак возмущенно заворчавшим сыновьям. — Ты же здесь, среди этих людей, вырос… Неужто совсем своим землякам не доверяешь? Разговоры — разговорами, а как враг нагрянет, измены среди нас не будет. Головой отвечаю.

— Добро, Яр, — уже гораздо мягче произнес король. И примирительно прибавил, чтоб внести окончательную ясность. — Я не сомневаюсь в жителях Бобруйска. Но, ты тоже понимать: Княжество не простой враг, а Серые Призраки не спят и, чтобы нам с тобой, в самом деле, после не пришлось за беззаботность расплачиваться своими и чужими головами, я хочу во всем убедиться лично. И помочь подготовить город и крепость к обороне силами всего королевства. Потому что, если Бобруйск устоит, то в остальных замках только эхо битвы услышат. А проглотят вас войска, несущие свет Искупителя, — Зелен-Логу уже никогда от серости не отмыться.