— Поздно. Мне пришлось всему научиться самому.

— Значит, тут есть девчонка, которая тебе нравится?

Мы прошли кукурузное поле и оказались на лужайке перед амбаром. Взглянув на этот выкрашенный красной краской сарай, я вспомнил Терезу.

— Да, есть кое-кто, — ответил я.

— Слушай, так давай возьмем ее с собой! И я бы с ней познакомился. Почему бы ей не поесть оладий?

Я поразмыслил над этой перспективой, а потом спросил:

— А емуобязательно с нами ехать?

Это прозвучало так грубо, что даже Уит поморщился.

— Ну ладно, хорошо, — сказал я. — Но только предупреди его: пусть не вздумает доводить ее своим занудством. А ты постарайся остановить его, когда он заговорит о кварках.

— Есть, сэр! — ответил Уит, хлопнув меня по плечу. — А теперь мне надо вернуться к нашему генералу. Встречаемся через десять минут в школе для Моцартов.

Я направился к главному зданию. Было еще рано, в столовой только начался завтрак. Я решил пригласить в поездку не только Терезу, но и Тоби.

— Хочешь поехать с нами в кафе есть оладьи? — спросил я его.

— А кто будет платить? — поинтересовался он.

— Мой отец. Тереза тоже поедет.

— Ну, тогда вы и без меня обойдетесь.

— Поехали, дурачок!

Он встал, задвинул свой стул и взял меня за локоть. Мы подошли к Терезе. Она сидела за другим концом стола, в своей армейской куртке, и читала книгу про колдовство.

— Тут мой отец, он хочет свозить нас поесть оладий. Хочешь поехать с нами? — спросил я.

— А курить там можно будет?

— Конечно можно, — ответил за меня Тоби. — Хоть траву кури. Я слышал, что отец Натана всегда обкуренный. О господи, — сменил он тон на серьезный, — ты что, ненормальная? Где это видано — курить в присутствии родителей?

— Ничего страшного, — вмешался я. — Если ты закуришь, мой отец этого просто не заметит.

Мы вышли из дома на улицу, где нас уже ждали отец и Уит. Отец протянул руку Тоби.

— Он не видит, — напомнил я ему.

— Во всяком случае, в настоящее время, — добавил Тоби. — Но я работаю над этим недостатком.

Уит пригласил всех садиться в «олдсмобиль».

— Вот ведь ёперный театр! — приговаривал он. — В этой машине будет больше гениев, чем на всем Среднем Западе.

Тут отец впервые взглянул на Терезу. Возможно, он только в этот момент заметил, что я уже стал взрослым.

— Как поживаете? — спросил он, протягивая ей руку.

— Отлично, — сказала она, неуклюже отвечая на пожатие.

Мы отправились в Сэлби и пообедали в ресторане, который назывался «Дом оладий у Флоры». Местные жители собирались здесь по субботам на традиционный бранч — завтрак, совмещенный с обедом. Это были фермеры в джинсовых комбинезонах и футболках с рекламой пестицидов, занимающиеся разведением свиней. Они приезжали целыми семействами, причем дети бегали почти голыми. Мы сели у витрины, выходившей на улицу, и официантка принесла нам меню. Отец старался улыбаться и побольше смотреть по сторонам — я готов был держать пари, что Уит поговорил с ним.

— Ну-с, что ту самое вкусное? — громогласно спросил отец у всех за столом.

— Я предпочитаю яичницу с беконом, — сказал Тоби. — Канадским, если у них есть.

— Ага, я тоже это дело уважаю, — заметил Уит. — Но сегодня я мечтал о большой горке оладий и с целой кастрюлей сиропа.

— А ты что будешь, Тереза? — спросил отец.

— Кофе, пожалуйста, больше ничего, — ответила она.

Отец кивнул. Если бы она заказала виски, он постарался бы остаться столь же невозмутимым. Одобрительный кивок казался хорошо отрепетированным. Официантка подошла еще раз и приняла заказы. Когда она ушла, отец принялся играть с вилкой: он попытался поставить ее вертикально на тарелочку для хлеба.

— Как поживает твоя музыка? — обратился между тем Уит к Тоби.

Он, видимо, заметил физические опыты, которые производил отец с вилкой, и попытался придумать какую-нибудь нейтральную тему для разговора.

— Нормально, — ответил Тоби и тут же спросил сам: — Так, значит, вы были в космосе?

Интересно, как он представлял себе космос? И разве он сам не жил в космической пустоте?

— Так точно! Шестьдесят два дня, — сказал Уит не без ностальгии. — Кружился там, как заяц в колесе.