Киммел Майкл
Шрифт:
американцы отказываются помещать туда своих детей, а правительство не выделяет никакого
национального финансирования. При этом исследования не показали никаких отрицательных
психологических, интеллектуальных или эмоциональных воздействий таких учреждений на
детское развитие. В 1996 г. Национальный институт исследований здоровья провел
исследование, показавшее, что привязанность ребенка к матери не меняется в зависимости от
того, находится ли ребенок в таком учреждении или нет, в каком возрасте он туда попадает и
сколько часов там проводит60.
Несмотря на эти результаты, нас буквально засыпают газетными заголовками, которые
напоминают нам об отрицательных последствиях, включая сексуальные домогательства по
отношению к детям в дошкольных учреждениях. Смысл таких ужасающих историй состоит в
том, что если бы эти дети были дома с матерью, где им «следует быть», то такие ужасные
вещи с ними не произошли бы. «Проблема» существования таких учреждений связана с
дебатами о том, действительно ли женщина может работать вне дома. «Няня и мама читают
одну и ту же книжку ребенку по-разному, — пишет Уильям Р. Мат-токе, один из
руководителей консервативного Совета исследований семьи. — Невозможно свести
значимость матери к зарплате ее „замены". Это все равно, что приравнивать ценность
женщины, занимающейся любовью с мужем, к цене проститутки в этом регионе»61.
Вопрос, действительно ли женщины должны работать вне дома, — вне всякого сомнения,
неправильно поставлен. С одной стороны, здесь заложено классовое противоречие, так как
бедных женщин поощряют искать работу вне дома, а женщинам среднего класса
рекомендуется оставить работу и вернуться домой. Главная идея реформы социальной
политики 1996г. заключалась в том, чтобы получатели социального пособия находили работу
в течение двух лет жизни на пособие. «Трудно спорить с тем, что матери из бедной семьи
приходится искать работу, но мать семьи среднего класса должна остаться дома, —
217
пишет исследователь семьи Эндрю Черлин. — Если женщина, будь то среднего класса или из
бедной семьи, находит работу, то она уже ее не оставит»62.
И действительно, нет никакой причины это делать, поскольку нет никаких свидетельств того,
что матери, работающие вне дома, плохо влияют на детей. На самом деле большинство дан-
ных указывают на то, что на долю детей работающих матерей приходится больше и прямых, и
косвенных преимуществ. У таких детей больше моделей для подражания, более эгалитарные
гендерно-ролевые установки и более положительное отношение к женщинам и женской
занятости. Дочь работающей женщины скорее найдет работу, чем дочь неработающей, и с
большой долей вероятности это будет работа того же типа, что и у матери. Кроме того,
подрастающие дети работающих матерей берут на себя больше ответственности в доме, и это
повышает их самооценку63.
Работа вне дома также повышает и женскую самооценку, и чувство личной эффективности и
благосостояния, так что работающие матери более счастливы в браке, что снижает веро-
ятность развода. Одно исследование показало, что чем более счастлива женщина на своем
рабочем месте, тем более счастлива она в браке. В четырехлетнем исследовании Националь-
ного института умственного здоровья Розалинд Барнет провела наблюдение за тремястами
семьями с обоими работающими супругами. Она обнаружила, что эти женщины не
испытывали ни депрессий, ни стресса, но высоко оценивали свой брак и отношения с детьми.
Другой опрос более восьмисот работающих пар показал такие же результаты64.
Мало того, что женщины продолжат и в будущем работать вне дома, — им необходимо
работать вне дома, пишет Джоан Петере. «Если они этого не делают, они не могут сохранить
свою идентичность или воспитывать детей», которые стремятся оставаться и независимыми, и
ориентированными на семью. Но «женщины могут добиваться успехов, только если мужчины
берут на себя половину ответственности в уходе и воспитании детей». Снова «решение»
оказывается социальным и политическим. Только одна треть всех служащих в больших перед-
них американских компаниях может получить неоплаченный родительский отпуск. Как в