может рассматривать общение как секс, если нет соития, что часто приводит к сложностям

при «техническом» определении «девственницы». Иллюстрацией могут служить недавние

публичные дебаты о том, что считать «сексуальными отношениями», развернув-

346

шиеся в связи с процедурой импичмента президента Клинтона. Он и Моника Левински не

имели половых сношений, они занимались тем, что девочки в школе, где я учился, имели

обыкновение называть «чем угодно, но не сношениями». Поэтому Клинтон убежденно

говорил, что не лгал, отрицая сексуальные отношения с Левински. Он полагал, как объяснил

мне один приятель, что «считается, если вставил». Медики это подтверждают: в «Журнале

американской медицинской ассоциации» сообщалось, что около двух пятых опрошенных

«считают» сексом только соитие. 59% респондентов отметили, что орально-генитальный

контакт сексом не является7.

Соитие и оргазм являются более важными формами сексуального выражения для мужчин, чем

для женщин. Это приводит к концентрации мужчин на гениталиях как единственной и

важнейшей эрогенной зоне. Неудивительно, что «фаллоцен-тричность» мужской

сексуальности приводит к тому, что мужчины прославляют пенис и частоу них

вырабатывается довольно сложное отношение к своим гениталиям. Некоторые своему пенису

дают человеческое имя — «Вилли», «Джон Томас», «Питер» — или пикантное прозвище,

например, по названию товаров широкого потребления — «бигмак». Иногда мужчины

начинают считать свой член маленьким (или большим) мальчиком, который угрожает вести

себя не так, как от него ожидают. Если мужчина не персонифицирует свой член, то

объективирует; если это — не маленький человечек, тогда он работает как машина,

инструмент, «снаряд». Мужчина мысленно вкладывает «холод и твердость металла» в свою

плоть, как пишет французский философ Эммануэль Рейно8.

Женщины редко дают имя своим гениталиям; еще реже они думают о своих гениталиях как о

машине. М^жноли представить, чтобы клитор называли «Шерли», а губы «Салли Энн»?

Женщины вообще не дают своим гениталиям имен собственных и называют вульву, губы и

клитор общим словом «интимное место» или эвфемизмом «там». Да и кто видел женщину,

беседующую со своими гениталиями?9

Поэтому, думая о сексе, мужчина и женщина часто думают о разном. Вообще, всякая мысль о

сексе уже кажется гендери-зованным действием. Мужчины склонны думать о сексе чаше, чем

женщины. Более половины мужчин (54%) в недавнем крупномасштабном опросе по

сексуальности, проводившемся Национальным центром изучения общественного мнения

(NORC) в университете Чикаго, сообщили, что думают о сексе «очень часто», по сравнению с

19% женщин. Две трети женщин

347

и 43% мужчин сообщили, что думают о сексе «не очень часто». 14% женщин и только 4%

мужчин «редко» или «никогда» не думают о сексе10.

Сорока годами ранее Альфред Кинси с коллегами обнаружили, что во время мастурбации

фантазировали 89% мужчин и только 64% женщин; содержание фантазий у них тоже было

различным. Сегодня почти четверть (23%) мужчин и 11% женщин смотрят порнографические

видеофильмы; 16% мужчин и 4% женщин читают порнографические книги или журналы". И

содержание их фантазий по-прежнему сильно отличается. Вместе со своим помощником я

собрал за последние 10 лет более 1 000 сексуальных фантазий студентов. В этих фантазиях

проявляются определенные тендерные закономерности. Мужчины чаще воображают, как они

с незнакомкой, иногда с несколькими, совершают ряд представляемых во всех подробностях

разнообразных сексуальных актов; женщины чаще воображают какую-то особенную

обстановку для любовных ласк с партнером или мужем и редко визуально представляют

какие-то отдельные действия. Рассмотрим примеры «типичных» фантазий из нашего

собрания. Вот что говорили женщины:

«Мы с другом — на пустынном острове. Пальмы шелестят от легкого ветра, песок блестит.

Солнце жаркое, и мы плывем в прохладной голубой воде, потом возвращаемся на пляж и ло-

жимся. Мы втираем в тела друг друга молочко для загара, потом страстный поцелуй. Потом

мы занимаемся любовью в песке».