формирование гендерной идентичности и сексуальной ориентации у мальчика должно

происходить одновременно и вовремя. В течение эдипальной стадии мальчик желает

сексуальной связи с матерью, но также понимает, что становится соперником отца в борьбе за

материнскую привязанность. В своем сексуальном желании матери, которому мешает отец,

маленький мальчик сексуализирует свои опасения по поводу'отца, считая, что, если он будет с

ним сексуально конкурировать, отец его кастрирует. Эго мальчика разрешает это состояние

ужаса перед возможной кастрацией путем переноса идентификации мальчика от матери к

отцу, так, чтобы символически он мог иметь сексуальный доступ к матери. Таким образом,

мальчик должен разрушить идентификацию с матерью, отречься от нее и идентифицировать

себя с отцом. Все это оказывается большим ударом для мальчика, поскольку именно мать

являлась для него источником тепла и любви и объектом его желаний. Отец же выступает

более отдаленным источником авторитарной власти и внушает ему страх. Но, идентифицируя

себя с отцом, маленький мальчик прекращает быть «фемининным» (идентифицированным с

матерью) и становится маскулинным, что одновременно

116

означает — гетеросексуальным, символически способным к сексуальным отношениям с той,

кто заменит его мать. С ним происходит буквально то, о чем пели в популярной песенке

тридцатых годов: «Он хочет девочку, точно такую же, как та, что вышла когда-то замуж за

дорогого старого Папу».

Для девочек, полагал Фрейд, путь такой же, но далеко не столь травмирующий. Девочка

сохраняет идентификацию себя с матерью, но должна отказаться от сексуального желания

своей матери. Это происходит в результате ее признания своей неспособности к сексуальным

отношениям с матерью, поскольку ей недостает биологического «инструмента», который

делает такие отношения возможными. Поэтому, по мнению Фрейда, женщины испытывают

«зависть к пенису». Маленькая девочка понимает, что ее единственный шанс на получение

сексуального удовлетворения состоит в сохранении идентификации с матерью и в том, чтобы

сексуально принадлежать мужчине, который должен удовлетворить ее так, чтобы она могла

зачать ребенка, который и станет для нее источником женского вознаграждения. В этом

процессе она перемещает местоположение сексуального удовлетворения от клитора

(«атрофированного пениса» в терминах Фрейда) к влагалищу. Иными словами, она развивает

женскую, пассивную сексуальность. Итак, гендерная идентичность и сексуальная организация

снова идут рука об руку.

Следует отметить три аспекта в этой теории гендерной идентичности и сексуальности. Во-

первых, Фрейд выводит тендер и сексуальность за пределы царства биологии. Гендеркая

идентичность и сексуальность формируются в процессе сложного психологического развития,

полного трудностей, сомнений и потенциальных ловушек (например, отсутствие отца может

оказаться препятствием для мальчика в его стремлении избавиться от идентификации с

матерью). Тендер и сексуальность формируются в семье, подчеркивает Фрейд, а не

активизированы внутренними биологическими часами. Зо-вторых, Фрейд связывает

тендерную идентичность с сексуальной ориентацией, делая гомосексуальность проблемой

гендсрного развития, а не результатом безнравственности, греха или биологической

аномалии. Гомосексуал — просто человек, который или не в состоянии отказаться от

идентификации с матерью в пользу отца (гей), или не в состоянии разорвать узы,

связывающие с матерью (лесбиянка). (Эта идея послужила также основанием для стратегий

терапевтических вмешательств, разработанных для «лечения» гомосексуалов путем

поощрения «гендерно подобающего» поведения.) В-третьих, Фрейд снабжает новым

117

горючим традиционные тендерные стереотипы, поскольку они как бы остаются знаками

успешного преодоления нашего столь рискованного пути. Мальчик должен быть сексуальным

инициатором и тщательно избегать всех признаков женского поведения, иначе он не будет

признан способным идентифицировать себя с отцом. Девочка должна стать сексуально