— Приятно видеть, что не все мужчины тупые скоты.

Дилайла, явно обрадованная уходом Джордана, подхватив юбки, проплыла в гостиную, сердито поддала ногой кубик и опустилась на софу.

Мара медлила, наблюдая, как Джордан несет ее сына к задней двери. Личико мальчика над его плечом сияло предвкушением и жаждой приключений. Он вполне освоился в обществе своего нового друга, такого высокого и надежного.

— Этот убогий кретин попытался поставить мне — мне! — ультиматум. Назвал меня эгоистичной, испорченной… бесстыдницей и даже хуже. Ты можешь поверить в такое варварство? Никогда с ним больше не заговорю!

Мара засуетилась вокруг своей обиженной подруги, но на самом деле она не очень встревожилась. Ссоры Дилайлы с Коулом стали уже обычным делом. Излив весь свой гнев и возмущение, она явно воспрянула духом.

— Пожалуй, мне следует поехать в Бат на воды, — заявила Дилайла и аккуратно высморкалась. — Это успокоит мои нервы. А он… он будет скучать обо мне. Ведь правда же будет? Вот тогда он узнает!

— Уверена, что он скоро придет в себя и будет молить тебя о прощении. Дай ему время.

— Мне нет до него дела! Пусть хоть на коленях приползет ко мне. Коул — настоящий дьявол! Ох уж эти мужчины! Они не стоят наших слез, правда? Делают вид, что любят нас, а сами все время врут.

Когда Дилайла наконец отправилась домой, напоследок чмокнув ее в щечку, Мара чувствовала себя полностью опустошенной. Тяжко вздохнув, она поднялась с дивана и, волоча ноги, отправилась за «мальчиками». У дверей она остановилась, зачарованная открывшейся ей картиной: Джордан по-прежнему держал Томаса на руках, а малыш осторожно гладил шею его белого жеребца. Увидев мать, он задрыгал от возбуждения ножками.

— Мама, я идиль лосать!

— Мы правда посмотрели всех лошадей, — подтвердил Джордан и позволил малышу перебраться к маме на ручки. Томас крепко обнял ее за шею, но продолжал смотреть на Джордана, как будто не хотел терять его из виду. — Как там Дилайла? — поинтересовался Джордан.

— О, у нее всегда одно и то же, — зашептала Мара. — Все скоро уладится. Они будут дуться друг на друга пару недель, затем помирятся, а в следующем месяце все начнется сначала.

— Довольно утомительно.

Мара хмыкнула.

— Конечно, утомительно. Уж поверьте.

— Ну что же, дорогая, — произнес он, не сводя глаз с ее губ, — мне пора.

— Спасибо, что присмотрели за ним. Как вы поладили?

— Легко. Томас очень спокойный мальчик и умненький. И чрезвычайно жизнерадостный, правда?

— О да! — Голос Мары зазвенел от счастья. А как же иначе — мужчина из ее грез хвалит самое большое сокровище в ее жизни! — Когда я вас увижу? — спросила она.

Джордан тем временем надел пальто и опустил стремена.

— Завтра?

— О нет, я не могу. Я совсем забыла — мне надо навестить родителей. Два раза в месяц мы у них обедаем.

Джордан посмотрел на нее с удивлением.

— Любите порку?

— Ах, прекратите, — улыбнулась Мара. — Вы можете поехать со мной.

— Мне не хотелось бы вторгаться в ваш семейный круг.

— Я все понимаю. Они не самые приятные люди.

Он внимательно посмотрел ей в глаза.

— Вам будет легче, если я поеду?

— Моральная поддержка, — усмехнулась она.

— Когда мне надо там быть?

— О, вы просто ангел! Правда, Томас?

— Ну, не знаю… — насмешливо протянул Джордан.

— Если вы подъедете сюда к половине одиннадцатого, то мы как раз успеем к обеду. Ровно в два часа — и так тысячу лет.

— Отлично. И не говорите, что от меня нет никакой пользы. — Он наклонился, поцеловал ее в щеку, попрощался с Томасом, провел ладонью по его мягким волосикам, повернулся и вскочил в седло. Мара следила за ним с бьющимся сердцем. Джордан помахал им рукой и скрылся.

— Он чудесный, правда, Томас? — прошептала она. — Что понимает эта Дилайла? Не все мужчины лжецы.

Пусть леди Хелен Брайс и не слишком обрадовалась появлению за столом человека, который однажды стал свидетелем ее домашних неурядиц с дочерью, при встрече со столь именитым гостем она была сама любезность.

Судя по всему, леди Хелен надеялась, что тот давний эпизод забыт, и сочла графа ценным приобретением для своего домашнего круга — графа и дипломата, объездившего весь свет и преданного ее дочери даже после многих лет разлуки.