Шрифт:
Уловив быстрый, но внимательный взгляд, которым его сосед по столику скользнул по его внешней оболочке, обладатель смокинга счел необходимым осведомиться:
– Что? Что-то не так? – и, не опуская головы, тоже быстро пробежал глазами по своей груди, плечам и рукам.
– Нет, нет, все так. Все просто супер, – успокоил его сосед. – Джеймс Бонд – ни дать ни взять.
– Ну так. Как говорил один веселый хлопчик... – окончание фразы он произнес с малороссийским говорком, – главное ж в человеке не деньги, а, натурально, хворма.
– Хм, какого персонажа вспомнил. Свирид Петрович Голохвастов?
– Он самый. Любимые фильмы.
– На кассетах?
– На кассетах.
– Частенько смотришь?
– Ну... в общем, да. Не все ж на этих уродов в ящик пялиться. И на фильмы их дебильные.
– Много кассет-то?
– Да нет, штук двадцать. Все самое такое, для души.
– «Белое солнце», «Место встречи», «Бриллиантовая»? – полувопросительно-полуутвердительно перечислил сами собой напрашивающиеся названия Олег.
– «Бриллиантовая», «Кавказская», – последовало предсказуемое подтверждение. – «Свадьба в Малиновке», «Женитьба Бальзаминова».
– «Ирония судьбы»?
– Нет, слюней не держу. «Берегись автомобиля» – это да. «Гусарская».
– Понятно, – произнес Иванов тоном, как бы закрывающим эту тему и побуждающим его собеседника перейти к материям более существенным и важным, и многозначительно кивнул, с намеком на парадную форму одежды собеседника. – Ну что ж, судя по виду ...
Собеседник, поняв намек, глубоко вздохнул.
– Ну... в общем... – После этого немного интригующего вступления он, как умелый артист, выждал некоторую паузу и, как бы нехотя, добавил: – Можно сказать, первый шаг сделан. Познакомились. – Он поднял бокал с уже немного осевшей шапкой пены и, сделав внушительный глоток, произвел удовлетворенный выдох. – Хорошо, что оказалась свободная каюта рядом. Надо же, как будто бог помог, специально. Кто-то билет за три дня сдал. На той же палубе, в том же классе. Иначе, конечно, тяжко бы пришлось. Бегать ее, ловить по этому небоскребу.
– И где вы с ней?..
– В лаундже [59] . Он как раз в центре находится. Там десять кают – пять справа, пять слева. А он посередине, между лифтами.
– А у тебя какая каюта? Восемьдесят два?..
– Ноль шесть. У нее ноль девять. Почти напротив. Главное, через лаундж всем проходить приходится. Ну я, значит, там расселся... как мы все обговорили... всяких там программок понабрал, проспектов, брошюрок – раньше же всех почти загрузился, сразу после двенадцати. Она поздно подошла, уже после четырех, все соседи уже по щелям расселись. Сначала мимо павой прошла, нос кверху, ноль внимания. Пейдж [60] за ней вещички закатил, тип [61] свой получил и снова в лифт. Ну, думаю, пока облом. Ладно, будем ждать дальше, может, снова выглянет. И правда, выглядывает. Минуты через три. Вся в аффекте, ручонками машет, и ко мне. Вы, мол, не видели, случайно, пейдж еще вниз не спустился? Я, естественно, тут же подскочил. Спустился, говорю, а что, какие-то проблемы? Да вот, говорит, одной сумочки не досчиталась. А он ей кучу баулов вез. Я, как истинный джентльмен: сейчас, мол, все исправим, нагоню, подлеца, найдем пропажу – и в лифт. Думал быстро найду – далеко уйти не мог, да к тому ж еще филиппинец какой-то – приметный. А у них там, оказывается, чуть ли не половина прислуги узкоглазых. Полчаса по этажам да по лифтам бегал. Нашел, наконец. Нет, говорит, быть не может. Все, как есть, до единого доставил. Я назад, к ней. Скребусь в дверь. А она уже в полунеглиже, на собственном канапе – а я, говорит, уже все нашла, мол, пардон, обсчиталась. Ну... слово за слово, морковкой по столу. А что это, говорит, вы там в лаундже рассматривали? Обстановку, отвечаю, изучал. Устанавливал расположение на местности всех достойных внимания богоугодных заведений, а также прочих злачных мест. О, говорит, хорошее занятие. Я, мол, всяких карт и схем не люблю, а вот от помощи ходячего путеводителя бы не отказалась. Особенно, что касается путешествия по злачным местам.
59
В файле (англ.).
60
Коридорный (англ.).
61
Чаевые (англ.).
– А как по-английски будет «злачное место»? – внезапно спросил внимательно слушавший его все это время Иванов.
– Это что, проверка на вшивость? – удивленно поднял вверх брови рассказчик.
– Да нет, – успокоил его Олег. – Я просто сейчас с французского немножко так резко переключаюсь, не все из памяти своевременно выскакивает. Как? Просто плэйс оф вайс, нет?
– Ден оф вайс.
– Ах, ден, точно.
– Я, честно признаться, хоть уже пять лет в Англии, но язык по большому счету, к стыду своему, еще все так... через пень-колоду. Но уж что касается этой терминологии, то тут без вопросов.
– Да, кстати, она не спросила кто ты, откуда?
– Спросила.
– А ты?
– Сказал.
– Что?
– Что русский.
– И все?
– Ну вы же меня научили. Сразу все не выкладывать. Бросать по кусочку.
– Она не допытывалась?
– Допытывалась. Но я предложил ей поговорить об этом и обо всех остальных вещах в более подходящей и приятной обстановке. Например, за ужином. Если, конечно, она не откажется провести его в моей компании.
– Ну и... как она, не отказалась? – получив в ответ выразительную ухмылку, сопровождаемую не менее выразительным жестом рук, Олег улыбнулся в ответ, правда, буквально тут же его лицо снова приняло серьезное выражение. – Слушай, Антон, ну а как, вообще, по-твоему, это вызвало у нее какой-то особый интерес?
– Что именно? То, что я русский? Или то, что интересуюсь злачными местами.
Иванов внимательно посмотрел на него и слегка усмехнулся:
– То, что русский.
– Ну... – Антон на секунду задумался, – как сказать. Я думаю, да. По-моему. Какой-то блеск в глазах заиграл.
– Хищный?
– Ну это я не знаю, хищный или нет, – усмехнулся Артюхов. – Но то, что заиграл, это точно. И улыбочка еще при этом на губах мелькнула. Гаденькая.
Олег многозначительно хмыкнул и продолжил дальше свой расспрос:
– Ну а что за ужином?
– Продолжал развивать контакт. Углублять.
– О чем говорили?
– Да в основном о хренах, о пряниках.
– Про тебя пыталась что-нибудь снова выспрашивать?
– Пыталась.
– А ты?
– А я еще больше туману напустил. Как граф Монте-Кристо.
– Ну, ты смотри, так тоже тут особенно не переборщи. С туманом.
– Да ты не беспокойся. Все нормально. Я ж все с юмором. А если что наплел, то всю клюкву постарался очень гладко соединить с элементами подлинной биографии. Как вы меня, опять же, учили.